Адмирал Нахимов - Владимир Шигин Страница 9
Адмирал Нахимов - Владимир Шигин читать онлайн бесплатно
Приказ заканчивался словами: «… Государь император и Россия ожидают славных подвигов от Черноморского флота. От нас зависит оправдать ожидания».
Под началом Нахимова к этому времени имелись корабли: «Императрица Мария», «Париж», «Три Святителя», «Константин», «Ростислав» и «Чесма» с двумя фрегатами. Турецкий флот насчитывал четырнадцать пароходо-фрегатов, фрегатов, корветов и других судов. Стоящий на якорях у берега флот прикрывался мощными береговыми батареями. Противник был не из легких, но отступать Нахимов намерен не был.
В полдень 17 ноября русская эскадра держалась под парусами в нескольких милях к северо-востоку от Синопа. По сигналу с «Марии» было уменьшено расстояние между кораблями. Эскадра легла в дрейф. Затем по сигналу флагмана эскадра построилась в две колонны. Нахимов сигналом приказал командирам кораблей «заметить порядок ордера похода 2-х колонн». Первую колонну составили корабли «Императрица Мария», «Константин», «Чесма», вторую – «Париж», «Три святителя» и «Ростислав».
Ближе к вечеру последние тренировки команд и приготовления были закончены. Старший артиллерийский офицер по эскадре капитан Яков Морозов доложил Нахимову:
– Ваше превосходительство, по докладам с кораблей артиллерия к бою готова и люди отработаны!
– Хорошо-с! – кивнул Нахимов, вымерявший что-то в это время на карте.
Он только что, в сопровождении своего адъютанта Острено, обошел «Императрицу Марию» и объявил благодарность капитану 2 ранга Барановскому «за быстрое приведение нового корабля в боевой порядок». Такой же похвалы удостоился и командир «Великого князя Константина» Ергомышев.
Ночь на 18 ноября русская эскадра провела в 10,5 мили к северо-востоку от Синопского перешейка. Ночь перед сражением была мрачная, ветреная и дождливая. Утренняя заря медленно пробивалась сквозь закрывавшие небо свинцовые тучи. Над нашей эскадрою ревел порывистый ветер с мелким холодным дождем… Для атаки турецкой эскадры нам надлежало вначале держать курс на норд-вест ветер, для этого был почти попутный, однако для последующей постановки на шпринг он представлял серьезное неудобство.
Из воспоминаний участника сражения: «После ужина… кто писал письма, кто тихо передавал друг другу свои последние мысли, свои последние желания. Тишина была торжественная. У всех было одно слово на уме: «завтра…»
Ночь эскадра провела под парусами в 10 милях к норд-осту от Синопского перешейка. Спал ли кто из русских моряков в эту ночь нам не известно. Утро 18 ноября было мглистым. Моросил мелкий противный дождь. Видимость оставляла желать много лучшего. Однако при этом к утру установился тихий ONO, который способствовал сближению с неприятелем.
Отслужив молебен, эскадра, с развевающимися на брам-стеньгах национальными флагами, взяла курс на Синоп. На ходу, по сигналу, эскадра перестраивалась в две колонны. На кораблях зачитывали последние слова из приказа командующего: «Государь Император и Россия ожидает славных подвигов от Черноморского флота; от нас зависит оправдать ожидания». Матросы кричали «ура».
В батарейных палубах заканчивались последние приготовления. Канониры раскрепили пушки, оставив их только на боковых и задних талях. К орудиям поднесли банники, ганшпуги, прибойники, и пыжи. В ведра налили воду, у люков сложили запасные колеса и тали, предназначенные для замены поврежденных. В камбузе затушили огонь, на палубах приготовили баки с водой для питья, батарейные палубы полили водой и посыпали песком, чтобы не скользить по крови. Трюмные унтер-офицеры с плотниками спустились вниз, чтобы быть в готовности заделывать пробоины. На салинги поднялись мичмана для наблюдения за действиями артиллерийского огня.
В 7 часов 15 минут эскадра окончательно построилась в две колонны. Правую, наветренную возглавил Нахимов на «Императрице Марии». В кильватер «Марии» держал «Великий князь Константин», следом за ним неотступно «Чесма» и коневым фрегат «Кагул».
Левую подветренную колонну возглавлял Новосильский, держащий, по-прежнему, свой флаг на «Париже». Следом за ним шли «Три Святителя», «Ростислав» и «Кулевчи». Двигавшаяся ранее на зюйд-весттень-вест, эскадра затем изменила курс на зюйд-ост. По сигналу с «Марии» на кораблях отдали рифы у марселей и эскадра сразу начала набирать скорость.
– Каков ход? – поинтересовался Нахимов у вахтенного офицера мичмана Вальда.
Тот опрометью метнулся к лотовому унтер-офицеру:
– Шесть узлов, ваше превосходительство!
– Это хорошо-с, – буркнул Нахимов себе в усы.
В 8 часов утра Нахимов дал приказ по входу в бухту, быть готовыми встать на якорь со шпрингом. С кораблей отрепетовали о его приеме. Четверть часа спустя эскадра по сигналу Нахимова легла в дрейф и на воду спустили гребные суда. На воде шлюпки и барказы во время боя будут целее, чем на палубе, к тому же у них много своих дел: заводка шпринга, доставка донесений, спасение погибающих. В баркасы и полубаркасы сложили верпы с кабельтовыми для быстрой постановки на шпринг.
В 9 часов 30 минут все шлюпки были спущены, корабли снялись с дрейфа и продолжили движение прежним курсом. На фалах «Императрицы Марии» рассыпались новые флаги: «Приготовиться к бою и идти на Синопский рейд».
В 9 часов 45 минут команды пообедали. Ели наскоро, без обычных шуток и прибауток. Некоторые отказывались от обеда, говоря:
– Коль ядро в брюхо попадет, а оно пустым будет, то намного лучше, чем когда щами да кашей набито!
– Лучше тебе уже тогда не будет! – говорили их сотоварищи, ложки облизывая. – Эх, хорошо я сегодня две пайки уговорил! Что б еще кто отказался!
– Дураков более нету! – отвечали ему, сидевшие вокруг бака артельщики философски. – С чего енто ядру турецкому обязательно нам в брюхо лететь? Оно может и в голову, и в ногу, чего ж тогда лишать себя обеда сытного!
В 10 часов 30 минут на кораблях пробили тревогу. Каждое орудие зарядили двумя ядрами, чтобы первый залп был всесокрушающим. Кое-кто из строевых офицеров засомневался было, выдержат ли такой заряд стволы. Но артиллеристские офицеры заверили: выдержат!
К этому времени эскадра уже обогнула Синопский полуостров.
– Мы на траверзе мыса Боз-Тепе! – доложился Барановскому корабельный штурман, визировавший береговую линию в пелькомпас.
– Есть! – коротко отозвался командир «Мари» и поспешил к командующему.
– Павел Степанович, мы на траверзе Боз-Тепе!
– Хорошо! – кивнул головой Нахимов.
Корабли двигались медленно и в полном молчании. Лишь тихо посвистывал в такелаже ветер, да плескала за бортами волна. В этом безмолвном движении было некое священнодейство, ощущение высшей торжественности наступающей неотвратимости. И офицеры, и матросы целовали нательные кресты, творили молитвы. Каждый в эти минуты из них думал о чем-то своем, о самом для него дорогом. Каждый понимал, что с первым выстрелом его судьба более ему не подвластна. И как знать, доведется ли встретить следующее утро…
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments