Мартин Борман. Неизвестный рейхслейтер. 1936-1945 - Джеймс Макговерн Страница 9

Строительство музеев для размещения этих шедевров пришлось отложить из-за необходимости использовать средства для военных целей. Борман продолжал свои усилия снискать расположение фюрера и многими другими способами. В теневых маневрах ему оказывало существенную помощь поведение человека, который стоял поперек его пути, — заместителя фюрера Рудольфа Гесса.

Могущественный и неуязвимый Гесс начал позволять себе некоторые эксцентричные выходки, встревожившие даже нацистские круги. Всегда серьезный и сосредоточенный, он стал вести себя так, будто повредился умом от военных ран или от удара пивной кружкой во время драки 1921 года.

Гесс принялся читать книги, имеющие отношение к мистике и пророчеству. Его любимым автором стал Нострадамус. Он увлекся также чтением древних гороскопов, пытаясь узнать через них свою собственную судьбу и судьбу Германии. Гесс стал часто видеться с астрологами, провидцами, медиумами и психотерапевтами. Он оставался под влиянием одного из своих старых профессоров Мюнхенского университета. Это был хорошо известный поборник геополитики доктор Карл Хаусхофер, чья откровенно националистическая философия воспринималась нацистами как обоснование германского господства в Европе. Однако одну из его идей они отвергали: Германия никогда не должна воевать с Англией, поскольку население обеих стран происходит из единого германского корня. (Автор, мягко говоря, лукавит. Основная идея Хаусхофера — создание континентального блока Берлин — Москва с включением Токио в противовес англосаксонскому блоку (США, Британия и их союзники). В этом случае не произойдет, как считал Хаусхофер, войн, подобных Крымской и самоубийственной для континентальных держав войне 1914–1918 годов (с продолжением в виде братоубийственной Гражданской в России). К сожалению, ни Гесс, ни Гитлер, во многом ученики Хаусхофера, не восприняли до конца учение мудрого геополитика. — Ред.) В этом вопросе Гесс предпочитал тайком теорию доктора Хаусхофера официальной нацистской идеологии.

Гесс, хотя и сохранял слепую преданность фюреру, стал общаться с ним менее часто. Он часто бывал в отъезде, потакая своей привычке летать на личном самолете, водить свою прекрасную спортивную машину «Мерседес-Бенц» по автобанам и другим дорогам страны, где ее узнавали по характерному коричневому цвету, или катался на лыжах с членами семьи.

Пока Гесс отсутствовал, Борман предпринимал маневры с целью сближения с фюрером, не упуская ни одной возможности. Одним теплым летним днем Борман стоял на террасе Бергхофа с Гитлером и его личным шофером Эрихом Кемпкой (его предки — выходцы из Польши. — Ред.). Гитлер молчал, любуясь огромным зеленым пространством, распростершимся под ним. Жаль, заметил он затем, что эту великолепную панораму портит старый крестьянский дом.

Кемпка отвез Гитлера в Мюнхен. Через сутки они вернулись в Бергхоф. При виде панорамы Кемпка не мог поверить своим глазам. Старый крестьянский дом исчез. На его месте расстилался широкий луг, на котором паслись коровы. Борман подыскал для крестьянина другое место, вызвал несколько сотен рабочих, которые за одну ночь разобрали дом, заслонявший обзор ландшафта фюреру.

Гитлер, по обыкновению, стоял иногда часами перед Бергхофом, приветствуя сотни людей, которые приходили в Оберзальцберг повидать фюрера. Поприветствовав в течение жаркого полудня длинный ряд верноподданных, Гитлер заметил, что утомился. Солнце действовало на него не очень хорошо.

На следующий день, когда фюрер пришел на привычное место, он лишился дара речи. Там высилось огромное тенистое дерево. По приказу Бормана дерево в течение ночи выкопали с корнями оттуда, где оно росло, и пересадили на нужное место перед Бергхофом.

Поскольку Гитлер воздерживался от курения, алкоголя и мяса, Борман следовал его примеру, по крайней мере в присутствии фюрера. Эрих Кемпка заметил, что Борман в отсутствие фюрера с удовольствием ел мясные бифштексы и котлеты. Гитлер часто работал и вел беседы почти до утренней зари, не вставая затем с постели до полудня. В соответствии с этим Борман строил свой график работы, чтобы всегда откликнуться на вызов фюрера.

Постепенно Борман проник в ограниченный круг людей, которые завтракали с фюрером каждый день. Он занимал свое место по правую руку от Евы Браун, сидевшей рядом с Гитлером. Борман устроил так, что один из его адъютантов часто отвлекал его от завтрака за столом под предлогом неотложных дел. Наблюдая это, Гитлер, должно быть, полагал, что Борман самый трудолюбивый человек Третьего рейха.

Фюрер читал много, хотя и беспорядочно и часто удивлял помощников способностью запоминать прочитанный материал. У него была широкая сфера интересов: книги по искусству и архитектуре; философские труды Ницше и Шопенгауэра; история Греции, Рима и Германии; произведения Гете и Ибсена, либретто опер Вагнера; нордическая мифология; труды по военной и военно-морской истории и военной технике. Заметив интерес Гитлера к книгам определенной тематики, Борман поручил некоторым сотрудникам своего аппарата записывать все публикуемые новинки с аннотациями на отдельном листке бумаги. Таким образом, Борман мог поддержать разговор, ссылаясь на книги по разной тематике, и рекомендовать наиболее подходящие из них фюреру. Гитлер, возможно, удивлялся, как этот тяжело загруженный работой человек находит время для чтения многочисленных книг.

Методы Бормана приносили успех отчасти из-за собственного характера фюрера. Гитлер был эксцентричен и несколько разбросан в работе. Погруженный в иллюзии мессианства, он не любил систематическую работу и даже самодисциплину. Ему требовался помощник, выполняющий для него мелкие поручения и освобождающий его от бремени административных функций. Этим и занимался Борман.

Гитлер не любил анализировать свои интуитивные прозрения. Он легко впадал в раздражение от любого рода критических замечаний. Те, кто не был способен слепо внимать ему, должны были держаться в стороне. Борман являлся одним из самых преданных его последователей. И поскольку у него не было собственных оригинальных идей, он не раздражал фюрера попытками превзойти его в интеллекте или несогласия. Этот прилежный человек, не требующий ни претенциозных титулов, орденов и наград, скрывавший собственные амбиции под покровом стремления служить фюреру, постепенно стал незаменимым.

Нацистские лидеры-ветераны заметили это слишком поздно. Рейхсминистр экономики Вальтер Функ заметил Эриху Кемпке: «Невозможно представить, Эрих, как стало невероятно трудно обсуждать дела с фюрером. Борман постоянно сует свой нос. Он перебивает меня, делает невозможной сколько-нибудь серьезную беседу».

Альфред Розенберг, один из прежних наставников Гитлера, заслужил известность философа нацистского движения благодаря своей 700-страничной книге «Миф XX века» и сотне других трудов с такими названиями, как «Безнравственность Талмуда», а также «Чума России: большевизм, руководители страны, их подручные и жертвы». Розенберг заметил, что Борман присутствовал каждый раз, когда он посещал фюрера. Это присутствие стало обычной практикой. Вне зависимости от ранга посетителя, будь то Геринг, Геббельс или Гиммлер, Борман вертелся рядом с фюрером, часто крайне раздражая гостя. Гесс появлялся реже. Как полагал Розенберг, он «явно действовал фюреру на нервы».