Секретные архивы ВЧК-ОГПУ - Борис Сопельняк Страница 9
Секретные архивы ВЧК-ОГПУ - Борис Сопельняк читать онлайн бесплатно
Мать махнула на него рукой, а Дмитрий тут же неподалеку от Полтавы завел себе конный завод, где выращивал чистокровных рысаков. Тогда же он основал ветеринарную школу, а также школу верховой езды. Его авторитет в этой области был так велик, что на Всероссийской выставке рысаков, которая проходила в 1913 году, Дмитрия попросили быть ее председателем.
В разгар мировой войны Дмитрий заявил, что великим князьям нужно отказаться от высоких постов, которые они занимают лишь по традиции, а не по праву таланта или больших знаний. В семье это вызвало шок! Но, поразмыслив, Романовы решили сделать вид, что никто ничего не слышал и о заявлении Дмитрия никто ничего не знает.
После Февральской революции Дмитрий решительно снял военный мундир, заявив, что не хочет иметь никакого отношения к никому не нужной, нелепой войне. Большевики этого не оценили и после захвата власти упекли его в Вологду. Затем Дмитрия и его братьев перевезли в Петроград и вскоре расстреляли, причем в той самой Петропавловской крепости, которую его отец хотел превратить в Дом инвалидов.
Говорят, что, когда четверых великих князей вели на расстрел, Дмитрий, близоруко щурясь, пытался вглядеться в лица палачей. «Что с ними? — вероятно, думал он. — Откуда столько злобы? Ведь это простые русские люди, наверняка крещеные и верящие в Бога. Неужели они отвернулись от Бога, неужели дьявол сильнее и он победил? Нет, не верю, если он и победил, то лишь на короткое время».
Как ни грустно об этом говорить, но дьявол в те годы действительно победил, и не на такое уж короткое время. А последние слова великого князя Дмитрия Константиновича кто-то услышал и даже записал, во всяком случае, я разыскал их в одной из старых книг.
«Прости их, Господи, ибо не ведают, что творят», — успел сказать Дмитрий Константинович и тут же получил русскую пулю от русского человека, получил только за то, что носил ненавистную большевикам фамилию — Романов.
О старшем сыне Константина Константиновича — Николае Константиновиче известно мало. Вернее, известно мало хорошего. Он был то ли полусумасшедшим, то ли им притворялся, но в семье о нем никогда не говорили и делали вид, что такого человека просто нет на свете. Причина тому была, и очень серьезная: был на молодом князе грех, который не прощается и о котором знали даже не все Романовы.
Все началось с того, что в 70-х годах XIX века в Петербурге появилась ослепительно-соблазнительная американка Фанни Лир. На общепринятые знаки внимания, которые ей оказывал Николай Константинович, американка не обращала никакого внимания. И хотя они познакомились еще в Париже, и некоторый успех князь имел, в Петербурге Фанни Лир не пускала его на порог дома.
Князь хорошо знал слабые стороны американской красотки: если она что и любила, то только драгоценности и деньги. И тогда князь решил: если Фанни нельзя покорить, то ее надо купить! Денег у него было маловато, и князь пошел на святотатство: он украл золотой оклад с висящей над постелью матери иконы и вытащил из него три больших алмаза, намереваясь швырнуть все это к ногам американки.
Пропажа быстро обнаружилась, и разразился неслыханный скандал! Но это еще не все. Бацилла подлости сидела в князе так глубоко, что он не моргнув глазом пошел на лжесвидетельство, обвинив во всем своих лучших друзей — графа Шувалова и графа Верпоховского. Выгораживая великого князя, сначала они все отрицали, но, когда Верпоховского арестовали, он признался, что Николай Константинович дал ему алмазы, чтобы он отвез их в Париж, дабы там продать, а на вырученные деньги купить то, что захочет Фанни Лир.
Воровать, да еще у матери, да еще оклад с иконы — это, конечно же, мерзко, и все же любящая мать могла бы его простить. Но лжесвидетельство! По тем временам для благородного человека не было более подлого преступления. От Николая отвернулись все! Лопнуло терпение и у государя, который лишил Николая воинского звания и навечно изгнал из Петербурга.
Сначала Николай жил в Оренбурге, а потом его загнали еще дальше — в только что завоеванный Ташкент.
Когда на трон взошел Александр III, Николай написал письмо, в котором просил разрешения приехать на похороны убитого террористами Александра II и умолял простить его преступления. Император незамедлительно ответил: «Вы недостойны того, чтобы склоняться перед прахом моего отца, которого так жестоко обманули. Не забывайте, что вы обесчестили всех нас. Пока я жив, вам не видать Петербурга».
Ах так, решил Николай, и ударился во все тяжкие! Прежде всего, он из восточных красавиц завел себе что-то вроде гарема. Когда они наскучили, князь стал в открытую волочиться за женами русских офицеров. И это при всем при том, что у него была законная супруга — дочь местного полицмейстера.
А в пятидесятипятилетнем возрасте, уже при Николае II, великий князь отмочил такой номер, что о нем заговорила вся Россия. Увидев на одном из балов пятнадцатилетнюю гимназистку Варвару Хмельницкую, Николай Константинович лишился дара речи! Будучи человеком действия, он тут же отправил жену в Петербург, а девчонку похитил. Но похитил благородно: отвез в близлежащую церковь и там обвенчался.
Но ведь двоеженство для православного человека грех невообразимый! Когда соответствующее донесение дошло до Петербурга, реакция была мгновенной: священника, который венчал, постригли в монахи, а Варвару вместе с родителями отправили в Одессу. Князю же — никакой выволочки, с него как с гуся вода.
И так он резвился вплоть до самой революции. А в роковом 1918-м, когда полетели головы сначала Николая II и членов его семьи, а потом и остальных Романовых, не стало и Николая Константиновича. Как он умер — зарезали его или зарубили, повесили или расстреляли, — осталось тайной за семью печатями: действуя чисто по-бандитски, ни протоколов, ни приговоров большевики не оставили. А заодно они убрали и его сына Артемия, имевшего титул князя Искандера.
И—все! На этом неукротимые ленинцы на некоторое время угомонились: великие князья с отчеством Константинович были уничтожены под корень. Но ведь были и другие, род Романовых в России насчитывал шестьдесят пять человек—и большевики, закусив удила, начали их отлавливать. Кровавая оргия продолжалась...
Великий князь Павел Александрович был младшим сыном императора Александра П. Он был высок, худ, широкоплеч, и, что немаловажно, его обожал племянник Николаша—будущий император Николай П. Усатый дядюшка сверх меры был наделен тем, что напрочь отсутствовало у племянника: он прекрасно танцевал, был раскован и обаятелен, его уважали мужчины и любили женщины. А флиртовал он со всеми — от мечтавших о его внимании фрейлин до жен своих братьев.
Командуя то гусарами, то кавалергардами, Павел Александрович иногда сутками не вылезал из седла, спал где придется и, в конце концов, застудил легкие. Лечили в те времена не таблетками и уколами, а, если так можно выразиться, климатом. Павлу доктора прописали климат солнечной Греции. Именно там петербургского бонвивана поджидала другая, дотоле ему неведомая «болезнь»: он по уши влюбился в греческую принцессу Александру. Нетрудно догадаться, что противиться напору, если так можно выразиться, профессионала бедная принцесса могла недолго — и вскоре они поженились.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments