ГРУ против МИ-5 и ФБР. Скандал-63 - Геннадий Соколов Страница 9

— Иванов активно и без оглядки шел на контакты с влиятельными англичанами, — объяснял мне через тридцать лет после описываемых событий недостатки поведения своего коллеги по работе его бывший партнер, тоже помощник военно-морского атташе в Лондоне контр-адмирал в отставке Иван Сакулькин. — Неосторожным поведением Иванов подвергал себя, да и всех нас опасности. Британская контрразведка буквально цеплялась за каждую подобную возможность, чтобы скомпрометировать наших военных дипломатов или, хуже того, подставить их и завербовать.

Сакулькин был не одинок в таких суждениях об Иванове. Военно-морской атташе капитан 1 ранга Сухоручкин, их непосредственный руководитель, тоже полагал, что «Иванов работал наскоком, нецелеустремленно». Эти откровения можно найти в отчетах военно-морского атташе в Центр.

В Лондоне подобные оценки то и дело звучали из уст капитана 1 ранга в его назидательных беседах с Ивановым. Константин Николаевич не хотел рисковать и подставлять свою голову из-за «бурной активности» своего подчиненного.

При таком отношении к работе со стороны начальства в ходу среди работников атташата были перестраховка и осторожность, послушание и казарменная дисциплина. Инициатива и самостоятельность карались нещадно. Ни шагу вперед без санкции руководства!

Такой подход к делу Иванова не устраивал. Для него оправданный риск был необходим как воздух. Без активных действий он не мыслил себе работы разведчика. В этом, собственно, и был секрет той «легкости», с которой Евгений Иванов устанавливал контакты с нужными людьми. Плюс, конечно, природное обаяние, умение расположить к себе и заинтересовать собеседника. Все эти качества были присущи нашему разведчику в работе с англичанами. Именно поэтому на одном и том же приеме в контактах с одними и теми же гостями Иванову удавалось то, что никак не получалось у других.

Некоторые коллеги по работе не могли простить Иванову его успех. А зависть, как известно, — плохой советчик. Но бороться с этим человеческим пороком бывает нелегко. Его обладатели умеют ловко скрывать этот недостаток, прикрывая свои низменные чувства благими намерениями.

Впрочем, Иванов не любил оглядываться назад в работе, если был уверен в собственной правоте. Он продолжал вести свою линию, не обращая внимания на мнение капитана 1 ранга Сухоручкина и компании. Его главной целью была разработка доктора Уарда. И он вникал в каждое его слово.

Стивен Уард рассказывал, что в 1941 году, в самый тяжелый для Советского Союза период войны, когда немцы стояли всего в 26 километрах от Москвы, он подошёл к карте, воткнул флажок в кружочек с надписью «Москва» и сказал: «Победа будет за Россией!»

Доктор Уард стал важнейшей фигурой в судьбе Евгения Иванова, да и во всех событиях, которые последовали за их знакомством. Поэтому остановимся на нём поподробнее.

Стивен Уард был старше Иванова на 14 лет. Он родился 19 октября 1912 года в местечке Лемсфорд в графстве Хертфордшир в семье настоятеля местного собора, священника Артура Уарда. Говорят, что пастора любили и уважали прихожане. Ценили его за доброту и сердечность.

— До восьми лет, — рассказывал Иванову Уард, — в школу я не ходил. С младшим братом Джоном нас обучал папин друг, священник. Когда отца перевели в Твикенхем, мы с братом пошли в местную школу. Через пару лет отец стал настоятелем церкви Святого Матвея в Торкейе. И мне пришлось перейти в новую школу. А заканчивал среднее образование я уже в Канфорде.

Если сравнить детские годы Уарда и Иванова, нетрудно заметить то, что их объединяло. Семьи обоих мальчиков вынуждены были без конца колесить по стране. Отцам — офицеру и пастору — постоянно предлагали то одно, то другое место работы. И Стив, и Евгений прошли через кочевое беспокойное детство, связанное и с неустроенностью, и с постоянной сменой обстоятельств. Приходилось привыкать к новым школам и новым квартирам, к новым соседям и новым друзьям.

— Я всегда стремился быть отличником, — вспоминал свои школьные годы Стивен Уард. — Хотел примерно сдавать экзамены. Но фатальная лень не давала мне сосредоточиться. Я не имел ни малейшего представления о том, кем хочу стать. Зато отлично понимал, кем бы не хотел быть. Карьера священника меня ничуть не привлекала. Когда в один прекрасный день я заявил отцу, что хочу бросить учебу и начать работать, старик был в недоумении.

Окончив школу, Стивен отправился во Францию. Недолго работал экскурсоводом в Париже, затем преподавал английский язык, год проучился в Сорбонне на медицинском факультете. Потом вернулся в Торкей.

— Меня всё больше увлекала медицина, особенно профессия остеопата, — рассказывал Стив. — Врачами людей этой специальности тогда не признавали. Это делало остеопатию в моём представлении ещё более привлекательной и экзотичной.

Разноликий доктор Уард

От знакомых врачей Уард узнал, что центром мировой остеопатии является колледж в небольшом американском городке Кирксвилль, что в штате Миссури. В 1934 году Стив отправился учиться в Соединённые Штаты Америки.

В колледже Кирксвилля молодой человек с энтузиазмом взялся за учёбу. Уард обнаружил в себе талант врача и целителя. Он увлечённо постигал секреты остеопатии, проходил практику в клиниках страны. И после четырех лет напряжённой учёбы получил диплом практикующего врача.

В Америке Уард почувствовал в себе и другой талант — талант художника. Его рисунки, особенно портреты, получались весьма неплохо. Заказов было хоть отбавляй.

— В 38-м году я вернулся в родной Торкей, — вспоминал Стивен Уард, — но уже дипломированным специалистом. Начал практиковать. Даже приобрел известность среди местных жителей как неплохой врач. Однако вскоре началась война, и я записался добровольцем. Военным врачом на службу меня не взяли, так как мой американский диплом в Англии не признавался. И я пошел служить в 58-й Королевский бронетанковый корпус. После короткой военной подготовки стал танкистом. Получил звание капрала и был отправлен в Индию для дальнейшего прохождения службы.

В Индии Стивен Уард ее и закончил: в 46-м году его демобилизовали.

— Возвращаться в Торкей я не стал, — рассказывал он, — а поехал в Лондон. Снял врачебный кабинет на Девоншир стрит и открыл частную практику.

Не прошло и года, как доктор Стивен Уард стал членом Королевского британского общества хиропрактиков и одним из наиболее популярных врачей Лондона. В число его клиентов входили звёзды и кино, и политики, и королевские особы.

Стивен Уард оказался для Иванова настоящей находкой. Он был знающим человеком, приятным собеседником. Их сближало и сходство политических взглядов. Стивен был сторонником советской страны, хотя и не состоял ни социалистом, ни коммунистом.

В день их первой встречи ни Уард, ни Иванов еще не знали, чем обернется для них обоих состоявшееся знакомство. Но в одном советский разведчик не сомневался: знакомые Уарда должны были стать и его знакомыми. Резидент поддержал начинание Иванова.