Елена Блаватская. Интервью из Шамбалы - Анна Бурдина Страница 85

Обычно Махатмы появлялись перед своими учениками либо в своем астральном двойнике, либо в теле. Один из учеников Махатмы Кут-Хуми, брамин Шанкар Бхавани, так описал их появление:

«Внезапно установилась мертвая тишина. Затем я почувствовал влияние почитаемого Учителя госпожи Блаватской (Мория), оно было настолько сильным, что стало для меня непереносимым. Ток, порождаемый электромагнитной батареей, – ничто по сравнению с током, порождаемым тренированной волей адепта. Когда Махатма желает проявить себя челе, он посылает волны электрического тока, обозначая тем самым свое приближение. Именно такое воздействие я ощутил в тот момент. Через несколько минут после этого Махатма Мория… на самом деле появился в комнате, где проходило собрание, и его видели я и Брат Ниваран, тогда как другие присутствовавшие лишь чувствовали это влияние. Другие тоже смогли бы увидеть его, если бы он более объективно материализовал себя. Я видел этого Махатму… несколько раз в его астральном двойнике в дни моих путешествий по северу Индии. Я не только видел Учителя госпожи Б. в его двойнике, но также и моего почитаемого гуру Дэва К.Х. Я также видел Учителя К.Х. в его физическом теле…»

В Адьяре процесс посылки писем Учителям происходил в оккультной комнате. Письма помещались в тот самый богато украшенный шкафчик, называемый «алтарем». Положив свои письма в «алтарь», челы зажигали благовония и простирались на полу – так по индийскому обычаю выражают преданность и уважение. Примерно через две минуты госпожа Блаватская получала психическую телеграмму, объявляя, что ответы прибыли. «Алтарь» открывали, и вместо отправленных писем там оказывались другие, запечатанные в тибетские конверты и написанные на тибетской бумаге.

В начале 1884 года Елена вновь очень тяжело заболела, и доктора предупредили, что если она не сменит климат, то проживет не более трех месяцев. Здоровье ее ухудшалось с каждым днем, поэтому на ежегодном съезде теософов она появилась на костылях. Теософы не долго думали и приняли решение, чего бы это ни стоило, отправить госпожу Блаватскую на жительство и лечение в Европу. Олкотту было предложено сопровождать ее во Францию, тем более что он собирался ехать по делам в Лондон, чтобы содействовать разрешению множества проблем, связанных с деятельностью созданного Теософского общества, которое прочно встало на ноги и даже стало модным в интеллектуальных кругах. Встреч с госпожой Блаватской и Олкоттом искали многие. От нее ждали феноменов. От него понятных разуму объяснений, что же такое теософия.

В феврале госпожа Блаватская в буквальном смысле «была погружена» на пароход. Ноги ей совершенно отказали, поэтому ее, как императора, пришлось нести на пароход на стуле. После удачной погрузки она удобно разместилась в каюте первого класса и в сопровождении Олкотта, слуги Бабулы, Мохини, а также нескольких индусов покинула Индию и направилась в Европу.

Сначала группа прибыла в Марсель, потом в Ниццу, а затем в Париж, где Елена Петровна поселилась в Энгьене, в удобном, красивом доме, который ей любезно предоставила почитательница графиня д ’ Адемар. Там ее ждал Джадж, направляющийся из Америки в Индию. Он должен был, по распоряжению Учителя, задержаться, чтобы помочь Елене Петровне с Тайной Доктриной.

Об этой встрече Джадж вспоминал: «Здесь нашему дорогому другу предоставили все удобства, и она продолжала писать, а я по ее просьбе в той же самой комнате внимательно перечитывал "Разоблаченную Изиду", кратко помечая в конце каждой страницы ее основное содержание, так как она собиралась использовать этот материал для Тайной Доктрины.

Часть вечера мы обыкновенно проводили в гостиной за разговорами, и здесь, так же как и в столовой, происходили некоторые феномены, однако не менее занимательными были остроумные, серьезные или смешные рассказы Е.П.Б. Часто сестра графини д’Адемар играла на фортепьяно, доставляя удовольствие даже такому взыскательному судье, как Е.П.Б. Я хорошо помню одну мелодию,

только что появившуюся в Париже. Она особенно нравилась Е.П.Б., и она часто просила ее исполнить. В ней чувствовалось высокое вдохновение и глубокое постижение природы».

В этом доме Елена впервые встретилась с Ричардом Ходжсоном, начинающим преподавателем Кембриджа, которого правительство Англии впоследствии назначило представителем в Индии в комиссию по исследованию феноменов, произведенных госпожой Блаватской и ее Учителями. Инициатором этого исследования был, как ни странно, Олкотт, который был абсолютно уверен в их естественном происхождении. У Елены же имелись очень большие сомнения в разумности подобного шага, так как она уже ни один раз сталкивалась с различным восприятием и интерпретацией одних и тех же событий разными людьми. Поэтому Елена понимала: очень многое будет зависеть в выводах комиссии от настроения тех, кто ее возглавляет, в чем оказалась совершенно права.

Летом 1885 года Елена Петровна направилась в Германию, в Эльберфельд, куда ее любезно пригласила отдохнуть семья Гербхардов. Там Олкотт к ее приезду успел организовать Германское Теософское общество. Густав Гебхард был крупным банкиром, владельцем фабрики по производству шелка и бывшим германским консулом в Иране, а его жена, Мэри, имела врожденную склонность к философии и оккультизму. Она была ученицей известного каббалиста Элифаса Леви. Узнав о существовании ТО, Мэри написала Олкотту, вступила в Общество, а потом пригласила к себе в гости госпожу Блаватскую.

Елена с удовольствием приняла приглашение и, приехав в Эльберфельд, прекрасно себя чувствовала в атмосфере гостеприимного дома. Но именно здесь она получила почти «смертельный удар», который надолго перевернул ее почти наладившуюся в Европе жизнь. Елена с

ужасом узнала, что в Мадрасе вышла статья под названием «Крах Кут-Хуми», основанная на письмах, якобы полученных супругами Коломб от самой госпожи Блаватской. В письмах, по утверждению семьи Коломб, содержались указания, как подготовить в Адьяре тот или иной трюк, выдаваемый за оккультный феномен, пока госпожа Блаватская со своими спутниками-теософами путешествовала по Индии.

Самое ужасное в этом скандале было то, что выдержки из мадрасской статьи перепечатали ведущие англо-индийские газеты, и их публикации произвели настоящую сенсацию в Англии, а в Индии распространялись сотни листовок, объявляющих, что «г-жа Блаватская развенчана; ее интриги и мошенничество разоблачены».

Все, вместе взятое, для Елены было подобно вести о пожаре или взрыве в собственном доме, или же о гибели родных и близких. Беда пришла оттуда, откуда ее меньше всего ждали.