Загадки золотых конвоев - Владимир Шигин Страница 85

Казалось, что самое худшее для «Эдинбурга» позади. Но всё вышло иначе. Гитлеровское командование не собиралось так просто упускать столь лёгкую добычу, как тяжело повреждённый крейсер. Теперь на перехват «Эдинбурга» устремились эсминцы «Герман Шеманн» (Z-7), Z-24 и Z-25, базировавшиеся в Северной Норвегии. Около 14 часов 1 мая они наткнулись на суда конвоя QP-11. К тому времени караван охраняли лишь четыре старых и слабовооружённых эсминца и четыре корвета. Немецкие эсминцы, имевшие по восемь 150-мм и пять 132-мм орудий (против шести 120-мм и четырёх 102-мм у английских эсминцев), не смогли, разумеется, устоять перед соблазном нанести по транспортам смертельный удар.

Однако реализовать своё преимущество морякам «кригсмарине» не удалось. Англичане храбро вступили в бой, умело маневрируя и ставя дымовые завесы. Почти четыре часа длилось это сражение, немцы выпустили несколько сотен снарядов (только флагманский «Шеманн» — 380 штук!) и четыре торпеды, но они смогли потопить всего один транспорт — советский пароход «Циолковский». В конце концов командующий немецкой группой капитан цур зее Шульце-Хинрихс решил бросить конвой и направил свои корабли к «Эдинбургу» — благо он только что получил радиограмму с подводной лодки, в которой указывались точные координаты повреждённого крейсера.

Встреча противников произошла ранним утром следующего дня. В 6 часов 17 минут «Герман Шеманн» наткнулся на тральщик «Харриер» и сразу же открыл по нему огонь. Завязавшаяся отчаянная перестрелка в условиях плохой видимости не принесла ни одной из сторон особых результатов, но позволила команде «Эдинбурга» приготовиться к бою. Поэтому, когда с крейсера увидели приближающийся вражеский эсминец, огонь был открыт без промедления. Первый же залп, сделанный 2-й башней, лёг всего в 100 метрах от цели. Понимая, что второй залп будет точен, «Герман Шеманн» резко увеличил скорость до 31 узла и начал ставить дымзавесу, но не успел. Второй залп «Эдинбурга» дал сразу два прямых попадания. Оба машинных отделения немецкого эсминца пронзили 152-мм снаряды; корабль сразу же окутался облаком пара и дыма. Но «Шеманн» ещё сопротивлялся! Торпеда, выпущенная эсминцем из носового аппарата, в «Эдинбург», однако, не попала. «Шеманн» потерял ход, управление кораблём и почти всеми судовыми системами вышло из строя. Теперь он беспомощно качался на океанской волне, не имея никаких шансов на спасение.

Надо отдать должное комендорам «Эдинбурга» — они показали высокое мастерство, несмотря на то что система управления огнём крейсера была выведена из строя, кормовую 152-мм башню заклинило, а орудийные наводчики 1-й и 3-й башен не видели противника их оптические приборы были забиты снегом. По врагу стреляла лишь 2-я башня. Управление её огнём велось с ходового мостика. При этом корабль шёл восьмиузловым ходом, описывая циркуляцию влево. Поразить врага вторым же залпом с дальности 2800–3000 метров в таких условиях было очень непросто.

В 6.48 в атаку вышли Z-24 и Z-25. «Эдинбург» сделал несколько залпов из 152-мм и 102-мм орудий, но на сей раз ему повезло гораздо меньше. Одна из семи выпущенных торпед попала в левый борт в районе 86—108-го шпангоутов — напротив предыдущей пробоины по правому борту. Корабль сразу же получил крен в 12 градусов, многие внутренние помещения (носовое котельное отделение, погреба 3-й башни и другие) стремительно заполнялись водой и нефтью из повреждённых цистерн. Кэптен Фолкнер вынужден был приказать застопорить турбины и машинной команде подняться наверх.

К крейсеру немедленно подошли тральщики «Харриер» и «Госсамер», ошвартовались с обоих бортов, а «Хуссар» маневрировал поблизости, ставя дымовые завесы. Эсминцы «Форсайт» и «Форестер» ввязались в бой с Z-24 и Z-25, получили тяжёлые повреждения, но в конце концов отогнали противника. Немцы отошли к агонизирующему «Герману Шеманну», сняли с него экипаж, а повреждённый эсминец подорвали глубинными бомбами. В 8.30 флагман гитлеровской группы «Арктика» пошёл ко дну. Однако ненадолго пережил свою жертву и обречённый «Эдинбург».

Из воспоминаний матроса крейсера «Эдинбург» Джона А.П. Кеннеди:

«Люфтваффе сгруппировала для действий против нас 108 дальних бомбардировщиков, 30 пикировщиков и нововведение для арктических конвоев — 57 торпедоносцев. Сообщение адмиралтейства указывало, что для перехвата нашего корабля к Мурманску вышли подводные лодки. Кроме того, в 01.00 1 мая три первоклассных немецких эсминца типа «Нарвик» — «Херман Шеманн», Z-24 и Z-25 — покинули Киркенес с первоочередной задачей уничтожить конвой PQ-11 до его выхода за пределы досягаемости, а затем найти и уничтожить «Эдинбург» вместе с лёгкими кораблями охранения. Эти большие немецкие эсминцы водоизмещением 1625 тонн были вооружены орудиями калибром не менее пяти дюймов. Впрочем, некоторые заслуживающие доверия источники утверждают, что их калибр был пять с половиной дюймов. Вместе с другим тяжёлым вооружением и высокой скоростью в 36 узлов они делали их способными — при решительном и тактически умелом руководстве — подавить лёгковооружённые корабли эскорта конвоя и уничтожить транспорты, а затем разделаться с «Эдинбургом» и его охранением. Помощи от русских союзников в радиусе их досягаемости не было. Два советских эсминца нарушили свои обязательства и не вернулись. Их отсутствие сыграло решающую роль в последующих трагических событиях и вызвало много критики на всех уровнях. Думали, что команды поддались искушению отпраздновать 1 мая в Мурманске. Некоторые считают, что этот инцидент способствовал ухудшению отношений между адмиралом Головко и союзниками, что проявилось в недостаточной уравновешенности в его мемуарах.