Юридический механизм разрушения СССР - Дмитрий Лукашевич Страница 83

Удивительно, но, несмотря на отсутствие секретного дополнительного протокола в архивах, и это признавал сам Съезд, всё-таки им безапелляционно сделан вывод, что протокол всё равно был, поскольку это косвенно подтверждают документы и дальнейший ход событий. В таком случае остается радоваться, что Съезд не сделал вывод о наличии между СССР и Германией подписанного секретного протокола по поводу проведения в будущем войны с последующим разгромом Третьего рейха. Ведь последующее развитие событий это тоже подтверждает…

В скором времени в продаже начинают появляться сборники документов, касающиеся отношений СССР и Германии в предвоенный период ^[723], и в этих сборниках появляется и «секретный дополнительный протокол» ^[724], причём не только к договору о ненападении.

Интриги по поводу секретного дополнительного протокола и определения «сфер влияния» в Европе привели в конечном счете к подрыву легитимности союзной власти в СССР, поскольку были поставлены под сомнение составляющие элементы легитимности – законность (протокол не соответствует нормам международного права) и поддержка населением (протокол подписан втайне от народа СССР).

Именно новая трактовка известных исторических фактов, данная на высшем государственном уровне СССР, подхлестнула некоторые союзные республики – Латвию, Литву, Эстонию и Молдавию – пересмотреть вопрос о добровольности своего вхождения в состав СССР.

В результате, помимо упоминавшегося выше акта Верховного Совета Эстонской ССР, 7 февраля 1990 г. Верховный Совет теперь уже Литовской ССР принимает постановление «О советско-германских договорах от 1939 года и ликвидации их последствий для Литвы» ^[725], в котором указывает, что «Закон СССР “О принятии Литовской Советской Социалистической Республики в Союз Советских Социалистических Республик” от 3 августа 1940 года, основанный на Декларации Народного сейма Литвы от 21 июля 1940 года, является незаконным и юридически Литву не связывающим. Предложить Союзу Советских Социалистических Республик приступить к двусторонним переговорам о восстановлении независимости Литовского государства».

В свою очередь, в Молдавии 23 июня 1990 г. было принято постановление «О заключении Комиссии Верховного Совета ССР Молдова по политико-юридической оценке Советско-Германского договора о ненападении и Дополнительного секретного протокола от 23 августа 1939 года, а также их последствий для Бессарабии и Северной Буковины».

В конечном счёте прибалтийские республики и Молдавия упорно стремились выйти из состава Советского Союза (а Латвия, Литва и Эстония в итоге это осуществили) под предлогом восстановления государственности, «растоптанной» сталинско-гитлеровским «сговором».

Собственно, признание независимости и выход из состава СССР прибалтийских республик, осуществленные в сентябре 1991 г. Государственным Советом СССР под председательством М. С. Горбачёва, обосновывались «конкретной исторической и политической обстановкой, предшествовавшей вхождению Литвы, Латвии и Эстонии в СССР» ^[726].

Предвидело ли руководство СССР последствия, к которым приведёт осуждение пакта Молотова – Риббентропа? Да, предвидело. Горбачёв вспоминал: «С политической и практической точек зрения и раньше было ясно, что дело идёт к уходу трёх республик из Союза» ^[727]. Откровенничал и А. Н. Яковлев: «Я понимал, что принятое постановление (постановление II Съезда народных депутатов СССР об осуждении пакта Молотова – Риббентропа. – Д. Л.) является решающим этапом на пути Прибалтики к независимости» ^[728].

Аналогичный импульс был дан теме так называемых «сталинских репрессий», которая начала активно муссироваться в конце 80-х гг. XX в. Как будто получая от неё несказанное удовольствие, некоторые представители высшего руководства СССР фанатично включились в восстановление «исторической справедливости» ^[729]. Однако была ли в этом такая насущная потребность по прошествии почти полувека после данных событий? Очевидно, что нет, поскольку «историческая справедливость» уже была восстановлена во второй половине 50-х – начале 60-х гг., а кампания по «десталинизации», начатая в период перестройки, следовательно, в действительности могла иметь только одну цель – сугубо политическую, выражающуюся в сознательном подрыве легитимности единого государства, в подмене понятия «дружба народов» понятием «авторитарный режим», понятия «плановая экономика» понятием «командно-административная система» и т. д. Самим руководством СССР из государства создавался образ «тюрьмы», «империи зла», история которой знает только тоталитаризм, застой, репрессии, голодомор, преступные сговоры, авантюризм, железный занавес и которая в целом может существовать только за счет насилия и обмана. Поэтому единственным и логичным выходом, который активно внушался, представлялось признание, как все цивилизованные страны, естественных прав человека и разрушение тоталитарной системы (то есть, на деле, государства), которые дадут истинное освобождение человека и гармонию, права и демократию.