Сто великих криминальных драм XX века - Марианна Сорвина Страница 81

Во второй половине 1970-х годов он сидел за соседней партой – пухленький и кудрявый Вадик Розенбаум. Старался всё сделать первым, угодить учительнице. Его недолюбливали – выскочка, подхалим. Но, как известно, поступки говорят о характере, а характер порождает судьбу. Вадик первым в классе поднимал руку для ответа, он первым воспринял новые веянья времени.

«Бог меня создал, чтобы я стал предпринимателем. У меня есть организаторские способности, и я могу повести за собой», – говорил он.

Школа № 3 имени Отто Гротеволя в Чапаевском переулке на Соколе была престижной – специальной (с преподаванием немецкого языка), да ещё и с математическим уклоном. Вадик успевал и по немецкому и по математике. Он вырос в хорошей семье: дедушка – академик, отец – кандидат наук, мать – выпускница консерватории. Самого его тоже определили заниматься наукой или искусством: сначала – в институт инженеров гражданской авиации, потом – в Гнесинское училище. Всё это было не то, потому что Вадик хотел заниматься бизнесом. И дело здесь не в любви к шороху купюр и роскошной жизни. Просто есть такой талант – всё организовывать, всем оперировать (в том числе и денежными массами), ни от кого не зависеть и всего добиваться самому. Понимал ли 30-летний Вадик, что тогда это было совершенно невозможно? Может, не понимал. А может, это было сильнее его – что-то вроде азарта.

Всем, кто окончил школу в конце 1970-х, а высшее образование получил в 1980-годы, в 1990-е хотелось «порулить» – пробиться во власть, начать собственное дело. Это поколение поняло, что настал его час и другого шанса уже не будет.

Предприимчивому Вадиму Розенбауму всё поначалу удавалось. Удалось даже соединять бизнес с искусством: он работал заместителем директора училища имени Ипполитова-Иванова, потом помощником режиссера, директором программ в «Росконцерте», антрепренером у Пугачёвой, Тухманова, «Машины времени».

«Да все они меня знают – вы спросите». В Розенбауме было что-то от гоголевского Чичикова: он никогда не падал духом. Когда в 1986 году возникли неприятности, связанные с его деятельностью в «Росконцерте», он уволился и восемь месяцев работал грузчиком, а потом вступил в кооператив. Кто не рискует, тот не пьёт шампанское, и Розенбаум продал квартиру и переселился в коммуналку – чтобы заплатить вступительный взнос. Кооператив обанкротился, и Розенбаум потерял всё. Но и это его не сломало. Он продал автомобиль «Жигули» и создал кооператив «Фонд». Благодаря неплохим связям Вадим заручился поддержкой влиятельных людей, и его кооператив стал первым частным предприятием в стране, которому выдали лицензию на экспортно-импортные операции и открыли валютный счет.

Однако дальше всё пошло по известному сценарию: к Розенбауму пришли бандиты и потребовали денег. Он испугался и попросил приятеля найти для кооператива «крышу». Так в его жизни появились солнцевские «авторитеты» Михась, Авера-старший, Люстарик и Сильвестр. Звучит почти как перечень имён из «Волшебника Изумрудного города» – книги, которую в детстве читало наше поколение. И Вадик, конечно, читал, усмехаясь про себя наивности книжки Волкова. Но пришедшие к Розенбауму ребята были далеко не из сказки. Впрочем, они его успокоили – «всё будет хорошо», если вовремя платить. Он расплатился двумя автомашинами «Volvo», которые были куплены для Михася и Аверы-старшего в Германии. Сильвестр обиделся и пригрозил, но вскоре тоже получил «Volvo».

Когда прибыли ещё нет, предприниматель становится заложником своих «спасителей». Розенбаум вскоре вынужден был ввести бандитов в правление кооператива. Михась стал начснабом, Аверин – зампредом по спортивно-оздоровительной работе, а Люстарик – директором-распорядителем. Ещё пять солнцевских были приняты в охрану. Самому Вадику они дали кличку «Пузо» – из-за комплекции.

И тут за Розенбаума взялось ОБХСС, для которого это был отличный предлог прижать солнцевских. У него изъяли финансовую документацию, где значились фамилии авторитетов. Главе кооператива пригрозили тюрьмой, если он не даст показания против своих сотрудников. У Розенбаума выхода не было: он «слил» свою «крышу»; и Сильвестр, Михась, Авера и Люстарик отправились на нары по обвинению в вымогательстве. Естественно, что после этого оставшиеся на свободе солнцевские опять наехали и потребовали от Розенбаума отказаться от показаний. Он отказался, и всех выпустили. Странно, что Розенбаума не убили после этого: те же бандиты продолжали встречаться с ним, как и раньше, даже в гости ходили. А впрочем, не странно: солнцевские жили «по понятиям»: отказался от показаний – прощён.