История фараонов. Правящие династии Раннего, Древнего и Среднего царств Египта. 3000–1800 гг. до нашей эры - Артур Вейгалл Страница 80

Новый фараон также носил имя Ментухотеп. В качестве царя-Тростника и царя-Осы он принял имя Небхапетра, «Владыка наставления солнечного бога». Слово, которое я здесь читаю как хапет, буквально означает «рулевое весло». Вероятно, оно имело то же звучание, что и слово хепет в имени предыдущего царя, переводившееся как «правильность». Однако транслитерация египетских иероглифов предоставляет подобную свободу, и поэтому более разумным кажется указать на четкое различие этих двух имен. В качестве царя-Сокола и Господина Коршуна и Кобры царь носил имя Сематауи, «Объединивший Обе земли [Египта]», а перед своим именем Ментухотеп он использовал освященный временем титул «Сын солнечного бога». С его восшествия на престол началось долгое царствование, которое стало кульминацией владычества Одиннадцатой династии. В Абидосе были обнаружены развалины храма, построенного этим правителем. Гранитные алтари доказывают, что при нем велись работы в каменоломнях Асуана. В Гебелейне были найдены остатки другого сооружения, а также стела № 20001, хранящаяся в Каирском музее. Она была изготовлена, чтобы почтить память казначея Ити, который, вероятно, жил именно при этом царе. Ити сообщает: «Кормил я Гебелейн в годы голода, 400 человек были в беде, но я не забрал дочь человека [в уплату], я не забрал его поле. Составил я [для них] десять стад из коз, и за каждым стадом смотрел человек. Составил я два стада коров и одно стадо ослов, разводил я все виды мелкого скота. Построил я 30 кораблей и потом 30 других кораблей. После того как Гебелейн был накормлен, давал я зерно Эсне и Туфиуму [то есть районам к югу и северу от Гебелейна]. Фиванский ном приплыл вверх по течению [за едой], но никогда никто вокруг Гебелейна не должен был торговать с другим номом. Следовал я за моим великим господином, и следовал я за моим малым господином, ничто не было потеряно там. Построил я дом… наполненный каждой роскошной вещью. Люди говорили: „Он неповинен в жестокости к другому“». В надписи имеется постскриптум: «[Эта стела была сделана] для него его возлюбленным сыном», который доказывает, что именно сын казначея Ити вложил в уста своего отца эти слова, прославляющие самого себя.

Здесь интересно упоминание о великом господине и малом господине. Оно заставляет предполагать, что при этом фараоне существовал некий зависимый правитель, обладавший властью над этими областями. На скале в Шатт-эль-Ригаль – пустынном вади рядом с Гебель-Сил-сила – была вырезана большая плита, на которой царь Небхапетра Ментухотеп изображен стоящим рядом со своей матерью Иах (ее имя означает «Луна»). Перед ним показан царь меньшего значения, который назван «сыном солнца Интефом», а рядом с ним изображен главный казначей Ментухотепа по имени Ахтои. Следовательно, здесь мы видим как раз того самого «малого господина», то есть вассала, который упоминается на заупокойной стеле Ити. Тот факт, что в Шатт-эль-Ригаль начинался караванный путь, ведущий в оазис Куркур и Нижнюю Нубию, предполагает, что этот человек являлся правителем района к югу от Асуана. В четырех разных частях Нижней Нубии я нашел высеченные на скалах картуши с именем «Хакара, сын солнца Ин», по стилю письма соответствующим рассматриваемому периоду. Весьма возможно, что это был тот самый правитель-вассал или один из представителей его династии, поскольку имя Интеф иногда писалось в краткой форме Ин (например, на заупокойной стеле Уахан-ха Интефа). Быть может, эти вассалы Интефы являлись представителями боковой ветви Одиннадцатой династии. Возможно, восшествие на трон в качестве третьего царя династии Ментухотепа вместо Интефа свидетельствует о некой семейной вражде, в которой наследник по имени Интеф лишился права владения и удалился в Нижнюю Нубию. В любом случае мы больше ничего не знаем об этом «малом господине» Интефе, но нам известно об экспедиции в Нижнюю Нубию (в страну Уауат) под руководством того самого главного казначея Ахтои, отправившейся на 41-м году царствования Небхапетра. Об этом написано на скале в Асуане, и, возможно, в тот год вассал по имени Интеф встретил свою смерть. Брэстед в своем труде «Надписи Древнего Египта» предположил, что этого казначея Ахтои следует отождествить с Ахтои, который был последним номархом Асиута, основываясь на том факте, что их матери носили одинаковые имена. Однако две даты разделяют 90 лет. Кстати, на скале в Асуане есть и другая надпись, составленная неким Мерерти, в которой также упоминается 41-й год.

В своих различных строительных проектах фараон теперь использовал умелых мастеров, и их работа обычно заслуживает высокой оценки. Один из художников по имени Мертисен оставил надпись, в которой поведал о своем мастерстве в любопытных выражениях. Я добавил в скобках необходимые пояснения. «Я знаю тайны божественного языка [искусства]. Художник, умелый в своем искусстве, я знаю, что подходит этому [украшению гробницы], а именно опускание [или отщелкивание] воды [то есть наложение жидкой красной краски на приготовленную поверхность посредством намоченной веревки, чтобы получить прямые линии], положение, достигаемое пониманием этих меряющих линий, как сделать фигуры идущими [в одном направлении] и возвращающимися [в другом], чтобы каждый член был на своем месте. Я знаю походку фигуры мужчины, манеру женщины, простирание [крыльев] сокола, [образы демонов] двенадцати кругов [или часов] тьмы, глаз, который смотрит без другого [то есть когда лицо изображено в профиль] и который ужасает злых [то есть грабителей гробниц и святотатцев], положение руки, чтобы удержать гиппопотама внизу [охота на гиппопотама была одним из самых распространенных сюжетов в росписи гробниц] и движение бегущего. Я умею делать талисманы, которые дают нам пройти без [опасности, что] огонь обрушит свое пламя на нас или без [опасности, что] наводнение смоет нас. Никто не преуспел в этом, лишь я один и старший сын моих чресел. Бог повелел, чтобы он [тоже] смог отличиться в этом, и я увидел совершенство его рук в работе главного мастера в каждом виде ценного камня, золота и серебра, слоновой кости и эбенового дерева».

Что касается других памятников того правления, то в Турине выставлена стела некоего Меру, которая важна тем, что упоминает о 46-м годе правления Небхапетра, и это число указывает нам минимальную продолжительность его царствования. В Британском музее хранится надпись Интефа, который был сыном женщины по имени Муит («Кошка»), где он сообщает, что кормил стариков и давал пищу детям собственными пальцами, а также что он разбогател благодаря своему владыке Небхапетра. Известны и два скарабея с именем этого фараона, а также стела человека, звавшегося Тету, которая была найдена в Абидосе. В ней упоминается о царской пирамиде, которая была главным памятником данного правления. Она была возведена прямо перед рядом гробниц, в которых были похоронены жены предыдущего фараона. С течением времени окружающие сооружения так разрослись, что эти гробницы были включены в общую планировку. Белая пирамида стояла на скальном основании у подножия огромных гор Дейр-эль-Бахри, представляющих собой величественный природный амфитеатр, из которого открывается вид на восток – на поля долины Нила. Утром солнце заливает эту «бухту» в пустыне, и она превращается в сияющую дугу, похожую на огромную, обрамленную скалами сцену. Горы образуют ее задник, а ярко-голубое небо – крышу. Однако после полудня это место утопает в тени, пока солнце спускается за вершины гор.