"Тигры" в грязи. Воспоминания немецкого танкиста - Отто Кариус Страница 8

Наши «тигры» тщательно оберегались от посторонних глаз — их закрывали брезентом, чтобы не было видно ни одного болта. Несмотря на это, нас не покидало ощущение, что враг уже знал так же много о новых танках, как и мы.

Поезд, как мы скоро заметили, и в самом деле был скорый. Мы лишь сделали краткую остановку, чтобы сменить локомотив. Из Меца я послал телеграмму домой, хотя и сомневался, что кто-нибудь из моих родственников сумеет доехать из Цвайбрюкена до Хомбурга в Саар за такое короткое время. Но настоящая мать солдата может сделать все!

Как только подошел наш поезд, она уже ожидала на платформе. Кроме того, мне вдвойне повезло, потому что здесь как раз происходила смена локомотива. Так что я получил возможность представить свою мать ребятам, с которыми отправлялся на фронт. К счастью, мы не имели понятия, что произойдет с нами, когда ехали через Германию вплоть до Ленинграда. У нас были новые машины, и мы ехали навстречу новым событиям с большим спокойствием, чем отправлялись на любую другую предыдущую операцию.

Время от времени мы посматривали на монстров, спрятанных под брезентом, с неким чувством, похожим на любовь. По крайней мере, мы кое-что могли совершить с их помощью! «Тигр» был тяжеловесом среди наших боевых машин.

Самым легким танком из этой серии был «T-I», «спортивный автомобиль Круппа», как его прозвали в войсках. Его экипаж состоял из двух человек, вес едва достигал 6 тонн, а вооружение состояло из двух пулеметов. Ко времени русской кампании мы уже оставили его дома.

Три человека составляли экипаж «Т-II». Он был несколько тяжелее, чем «T-I», и также имел 20-мм скорострельную пушку. К тому времени он применялся лишь для разведывательных целей во взводах легких танков.

В состав экипажа «T-III» входило пять человек. Он весил ровно 20 тонн и был вооружен 50-мм короткоствольной пушкой (впоследствии длинноствольной) и двумя пулеметами. Чешский танк 38(t) по параметрам приблизительно соответствовал танку «Т-III». Но кроме того что у чешского танка была сталь худшего качества, он проигрывал еще и в том, что его экипаж состоял всего из четырех человек. Командиру танка приходилось одновременно и вести наблюдение, и стрелять.

Танк «T-IV» можно было встретить в роте тяжелых танков каждого батальона. В нем также было пять танкистов. Его вес составлял от 22 до 28 тонн. Вплоть до конца 1942 года эта боевая машина была оснащена короткоствольной 75-мм пушкой. Позднее у нее появилась длинноствольная пушка того же калибра.

Танк «T-V» был известен под именем «пантера». Это была новая разработка, сделанная с учетом опыта войны. Танк обслуживали пять человек, он весил 42 тонны и был вооружен 75-мм сверхдлинноствольной пушкой, двумя пулеметами, и у него был механизм поворота башни, как у «тигра».

Нас было пятеро и в нашем «тигре». 88-мм пушка, два пулемета, полуавтоматическая трансмиссия и 700-сильный двигатель довершали внушительный облик 60-тонной машины.

88-мм пушка была такая же, как и та, что блестяще проявила себя в зенитных подразделениях. Ее также взяли за основу, но при еще более длинном стволе в новых противотанковых орудиях. Вскоре нам предстояло подвергнуть танк тяжелому испытанию.

Наш конечный пункт располагался неподалеку от Гатчины. Там мы пережили первую неудачу. Не оказалось наклонной рампы, и один из «тигров» опрокинулся, завалившись на бок. Обнадеживающее начало!

Донесения по окончании боевых действий 1-й роты также были не слишком воодушевляющими. Наши товарищи суетились в районе около Ленинграда с 4 сентября 1942 года. В первые четыре недели им пришлось участвовать в первом оборонительном сражении к югу от Ладожского озера. Потом они увязли в позиционных боях вокруг Ленинграда в полосе XI армейского корпуса. С 12 января по 5 мая 1943 года они приняли участие во втором оборонительном сражении к югу от Ладожского озера в Погостьинском мешке и южнее Колпина.

В ходе этих операций жертвы были неизбежны. Стало также совершенно ясно, что в болотистой местности танки придется время от времени оставлять их экипажам. В то время как был отдан приказ, чтобы ни один «тигр» не попал в руки русских ни при каких обстоятельствах, подожженный танк часто приходилось покидать, а экипажу уничтожать его оружие.

Потерпевшие аварию танки и обломки танков давали возможность русским получить достаточную информацию о том, что у нас есть нечто новенькое. В последовавших операциях мы быстро нашли превосходное описание «тигра» русскими. У каждого русского было такое описание для того, чтобы он знал наши уязвимые точки. Поскольку наше собственное руководство не выпустило инструкции по эксплуатации, мы воспользовались русскими публикациями для своих тренировок. Таким образом мы и сами познакомились с уязвимыми местами собственной техники.

Дебют нашего «тигра», как предполагалось, должен был состояться 22 июля 1943 года при ежедневном использовании в течение восьми недель. Это было третье сражение за Ладогу. Всеми доступными им средствами русские в третий раз пытались восстановить сухопутное сообщение с Ленинградом. Это позволило бы использовать Беломорканал и железную дорогу Волхов — Ленинград.

Мы погрузились на поезда 21 июля. Нам не удалось достичь места назначения. С громадными сложностями мы добрались лишь до Снегирей, небольшой железнодорожной станции возле населенного пункта Мга. С превеликим трудом мы выгрузили свои «тигры» с платформ. Русская артиллерия перенесла огонь, как только мы показались, и нам опять пришлось выгружать их без наклонной рампы.

3-я рота была брошена в бой прямо с платформы. Гауптман Уме, командир роты и лейтенант Грюневальд были убиты еще до того, как мы прибыли со своим эшелоном.

Иваны обрушили на нас тучи истребителей, к чему мы не привыкли. Кружась вокруг и подражая нашим пикирующим бомбардировщикам «Штука», они уничтожали все. Отдельные фрагменты раскромсанных тел людей и животных, разбитой техники валялись на шоссе. Это была картина, подобную которой я видел только в 1945 году вдоль дорог на западе, по которым проходили отступавшие войска.

Как правило, мы могли двигаться по дороге ночью. Частям, использовавшим конную тягу, практически невозможно было продвигаться вперед.

Мы тоже вскоре были брошены в этот ад. Мы возились с русскими до конца сентября. Ни одна из сторон не могла похвастаться успехом, все лишь отмечали потери. Синявино, высота «X», дорога на Мазурино и деревня под кодовым названием Бункер — для всех выживших эти названия вновь оживляют память о жестоких боях. Сражения происходили там и сям изо дня в день. Важные позиции часто по нескольку раз переходили из рук в руки.

Однажды мы вели бой с ротой против деревни Бункер. Я двигался с юго-востока. Предполагалось, что, как только подойду к деревне, меня поддержат атакой из леска юго-западнее от того места, где я буду находиться.

Однако, дойдя до места, я напрасно ожидал вторую группу «тигров». Я так и не узнал истинной причины того, почему товарищи из другой роты оставили нас в тяжелой ситуации. Мы должны были выпутываться из нее сами, перед лицом противотанковых позиций.