Свет и мрак Иосифа Сталина. Психологический портрет - Зинаида Агеева Страница 8

29 июля 1927 года патриарх Сергий вместе с восемью членами Священного синода (после революции 1917 года он сохранился как совещательный орган) написали «Декларацию», которая была опубликована в газете «Известия». В ней были подвергнуты осуждению те священнослужители, которые эмигрировали за границу, и одновременно указывалось на законопослушание оставшихся в России церковников. «Тем самым компромисс русской православной церкви с властью был временно достигнут» (История Москвы, 1997, т. 4).

Патриарх Сергий старался не нарушать законы советской власти. Он приветствовал все ее постановления, и ему удалось сохранить за собой высший церковный титул до конца своих дней (до 1944 года). Но кощунство над религией не только не прекращалось, а стало принимать все более изощренные формы. В 1929 году вышел указ, запрещавший звонить в колокола. 23 октября 1930 года патриарху Сергию вручили директиву Совнаркома, которая гласила: «Изъятие колоколов нужно осуществить как можно быстрее и использовать их для чеканки мелкой разменной монеты» (до этого времени монеты чеканили из импортной меди). С жалобным звоном падали с куполов церквей и соборов кресты и тяжелые колокола, превращаясь в металлолом. Вскоре в одной только Москве оказалось 11 тысяч тонн такого лома. Для его переработки в стране не хватило мощностей. «Теперь колокольный звон можно было услышать только в Большом театре в опере „Иван Сусанин“» (А.Г. Козаржевский).

Особенно поразило москвичей и всю православную Россию разрушение ценнейшего памятника архитектуры – Храма Христа Спасителя в центре Москвы. Его строили более 40 лет (с 1839 года по 1880 год) на народные средства, собранные со всей России. Его проект был составлен талантливым архитектором Константином Андреевичем Тоном (1794–1881). По его же планам были построены Большой Кремлевский дворец, Оружейная палата в Кремле и Ленинградский вокзал в Москве.

Храм Христа Спасителя был не только местом богослужения и центром притяжения верующих людей, он был одним из лучших украшений Москвы. Его позолоченные, блестевшие в вышине купола были видны с любой точки Москвы (тогда еще не было высотных зданий). С его колокольни можно было обозревать всю Москву. Иконостас храма расписывали лучшие художники России. На украшение храма ушло много золота, серебра, драгоценных камней. Им восхищались иностранные туристы. Он 50 лет украшал Москву и собирал под своими сводами тысячи верующих христиан.

Его снос был связан с тем, что на том месте решили построить Дворец Советов. Другого места в обширной России для него не нашлось. В 1931 году по указанию Сталина в храме появилась строительная бригада НКВД с отбойными молотками, ломами, заступами, которая начала разрушать один из ценнейших памятников архитектуры. «Это было как страшный сон, от которого хочешь проснуться, но не можешь, – писал кинооператор Владислав Микоша, снимавший на пленку эту дикую расправу с уникальным архитектурным творением. – Из храма через широкие двери выволакивали с петлями на шее чудесные мраморные украшения и сбрасывали с высоты на землю. От них отлетали руки, ноги, крылья ангелов, раскалывались мраморные горельефы. Порфировые колонны дробили отбойными молотками. С куполов стальными тросами стаскивали золотые кресты и сбрасывали на землю. Рушилась привезенная из Бельгии и Италии бесценная мраморная облицовка стен».

Позже журналисты писали: «Из богатейшего убранства удалось спасти немногое. Несколько горельефов и картин художников было передано в Донской монастырь». Коломенский музей хотел приобрести из убранства храма золотые подсвечники, паникадила, резные деревянные двери, но члены «компетентной» комиссии заявили, что они ценности не представляют, и в передаче музею было отказано. Беломраморный инкрустированный алтарь-часовню комиссия также посчитала не представлявшим художественной ценности. Его приобрела жена американского президента Элеонора Рузвельт и подарила Ватикану, который оценил подарок по достоинству. «Часть дорогого облицовочного камня пошла на оформление стен гостиницы „Москва“, четыре яшмовые колонны поставили в зале заседаний ученого совета Московского университета. Жалкие крохи былого великолепия» (Романюк С.К. «Москва, утраты»).

После расправы с убранством храма рабочие приступили к разрушению его стен. «Целые рабочие батальоны вгрызались в стены, но они оказали упорное сопротивление», – писала пресса. Ломались отбойные молотки, сверла, стальные зубила, сами разрушители падали в изнеможении, а стены стояли как вкопанные. Храм один, без посторонней помощи, сопротивлялся варварству людей. Объяснение этому феномену дали архитекторы. Оказалось, что при укладке плит все швы в них и фундамент заливали не цементом, а расплавленным свинцом.

Выбившись из сил, разрушители сообщили о своей неудаче Сталину, который был возмущен их беспомощностью и бессилием и приказал взорвать стены храма. Этот кощунственный приказ был исполнен 5 декабря 1931 года. Бесценный памятник архитектура и искусства был превращен в груды щебня.

На месте храма образовался большой котлован, который залили водой, то есть превратили в болото. Оно «украшало» Москву 20 лет. В начале 50-х годов на том месте был построен плавательный бассейн «Москва», который стал местом тренировок по плаванию. А уже в 90-х годах на том же месте начали строить копию прежнего храма по старым чертежам. Но строили уже другие мастера. Огромный урон был нанесен не только казне, но и душам верующих прихожан.

Так же варварски продолжали разрушать и другие храмы и часовни по всей России. В Нижнем Новгороде был взорван Спасо-Преображенский собор. Он был построен 7 веков назад, в 1225 году. В этом соборе была могила Кузьмы Минина и его сына Нефеда. В Твери в 1936 году был уничтожен Преображенский собор и «на его месте поставлен памятник М.И. Калинину» (Фатей Шипунов). «Взорваны были многие соборы и монастыри в Симбирске, Казани, Астрахани, Самаре, Саратове, Костроме. С них снимали колокола и кресты, жгли иконы. Взорван Богородицкий собор в Муроме» (Ф. Шипунов). «Более 300 тысяч священников влачили существование лишенцев, были сосланы или расстреляны, – писал академик И.Р. Шафаревич, – 1935 год стал годом безбожной пятилетки». В 30-х годах были уничтожены тысячи священников. Сын одного священника (артист московского театра) в своей книге о расправе над священнослужителями писал: «Их везли на полигон в Бутове в битком набитой машине стоя, как скот, так как невозможно было присесть даже на корточки». Все они были расстреляны в один день. Это были те люди, которые призывали к милосердию и борьбе со злом.

К 1938 году в Советском Союзе не осталось ни одного православного монастыря. Массовое уничтожение ценных архитектурных памятников в России одни мемуаристы называли «эстетической слепотой», другие – «фанатизмом безбожников». Протестом против закрытия и уничтожения церквей было Антоновское восстание. Оно было поддержано многими верующими людьми России, но вскоре подавлено. Величественные храмы, украшавшие и облагораживавшие страну, продолжали уничтожать с неизменным постоянством, и теперь только природа одаривала человечество своей неумирающей красотой.