От Сталинграда до Берлина - Валентин Варенников Страница 79

Оценивая обстановку того времени, мы поняли, что и с экономической, и с политической, и тем более с военной точки зрения фашистская Германия уже доживает последние свои месяцы. Но гитлеровское командование большие надежды возлагало на оборонительный рубеж, подготовленный на Висле. Роль этого рубежа в общей системе немецкой обороны, по его взглядам, была решающей. Поэтому на протяжении всей осени 1944 года и до января 1945 года оно проводило интенсивную работу по созданию здесь мощных оборонительных сооружений.

Понимая важность этого стратегического направления, генеральный штаб сухопутных войск вермахта по указанию Гитлера стянул сюда самые опытные и подготовленные соединения и части. То же самое сделали и мы. И это вполне понятно. Здесь фактически окончательно решался исход войны.

Соединения нашей 8-й гвардейской армии, как и другие армии 1-го Белорусского фронта, на Магнушевском плацдарме капитально готовились к наступлению: были пополнены боеприпасы, продовольствие, личный состав. Каждый батальон в ближайшем тылу проводил суточные учения с боевой стрельбой. Артиллеристы и минометчики, в свою очередь, тоже «постреляли» по всем основным задачам. Была осуществлена капитальная перегруппировка войск. Наша дивизия была поставлена на левый фланг армии, но входила в состав ударной группировки. Командир корпуса, а затем командир дивизии и командир полка провели с соответствующими офицерами занятия на макете местности по организации взаимодействия при прорыве обороны и развитию наступления в глубину. День и ночь велась интенсивная разведка. В планы огневых ударов вносились последние коррективы.

Накануне наступления командующий армией генерал-полковник В. И. Чуйков объехал войска, проверяя их готовность и одновременно вдохновляя личный состав на успешное решение боевых задач. Таково было правило, что крупные военачальники выезжали к линии фронта и там в пешем порядке «лазили» везде, в том числе и по переднему краю.

Василий Иванович побывал и у нас в 35-й гвардейской стрелковой дивизии и 100-м гвардейском стрелковом полку. Вместе с ним были адъютант капитан Н. Касюк, командующий артиллерией армии генерал-лейтенант Н. Пожарский, начальник оперативного отдела армии генерал-майор М. Толканюк и начальник разведотдела армии полковник Н. Руднев. Всего пять человек. Закончив обход переднего края, командарм решил посмотреть роту второго эшелона нашего 3-го стрелкового батальона.

Начало смеркаться, а рота к тому же находилась на значительном удалении – почти в километре от противника. Поэтому он, не таясь, вышел из траншеи и, идя по брустверу, сверху разговаривал с воинами, сидевшими в окопах. Командарм и сопровождающие его военачальники набросили на шинели плащ-накидки, поэтому знаков различия не было видно. И вот тут происходит курьез. Подходят все к очередному солдату – тот с озабоченным видом что-то ест, ни на кого не обращая внимания. Василий Иванович остановился прямо перед ним – никакой реакции. Тогда командарм начинает разговор:

– Солдат, ты что там делаешь?

– Не видишь? Энзу до… – И далее прозвучало неделикатное слово.

– Что ты сказал? – грозно зарычал Василий Иванович, хотя и слышал, что именно было сказано.

Солдат сидел вполоборота к начальникам. Поднял кверху голову, встретился со взглядом Василия Ивановича и, чувствуя, что это большой начальник, спокойно ответил:

– Я же тебе сказал: энзу до-ё-ды-ва-ю! Доёдываю.

– Так тебе паек НЗ дали, чтобы в случае тяжелой обстановки, когда невозможно подвезти пищу, ты мог бы подкрепиться. И называется-то НЗ – неприкосновенный запас. А ты уже сейчас… Что, плохо кормят? Где командир полка?

– Да зачем здесь командир полка? Я сам все расскажу. Ты что, новенький, на фронте впервые?

– Ты что мне вопросы задаешь?

– А то, что все бывалые солдаты, получив энзу и зная приблизительно, когда в атаку, распределяют ее и съедают, чтобы, не дай бог, не пропала. Ведь еще Суворов сказал: «Пуля – дура!» Вот эта дура во время атаки брюхо распорет или вообще… И энза пропала. Есть-то некому. Вот для этого и поедают эту энзу солдатики. Оно, глядишь, и сил прибавляется, и добро на своем месте – не пропало. А если насчет кормежки, то она у нас отменная. Сегодня были макароны с тушенкой – пальчики оближешь. Да еще по полному котелку. Ну а коли уж и попадем в беду и старшина со своими термосами к нам не доползет, то как-нибудь перебьемся, перетерпим – не привыкать. Вот солдат съел свой запас, и у него образовался «нутряк», который у него растет, пока сидит в обороне. Как у верблюда горб. И если еды нет – энергия идет оттуда. Но, глядишь, еще какую-нибудь трофею прихватишь. В бою всякое бывает. Правда, хлеб у фрицев никудышный. Какой-то эрзац, говорят. Из опилок, что ли? Но консервы ничего, можно… Так что не волнуйся, – заключил свою тираду солдат.

Все стояли вокруг и молча слушали солдата. Он уже поднялся, повернулся к командарму, поправил ремень, шапку и рассказывал степенно, покачивая своими здоровенными плечами. И вдруг ротный командир – как выстрелил:

– Это лучший пулеметчик роты, товарищ командующий. Со Сталинграда в полку. Имеет орден и две медали.

Василий Иванович потоптался, крякнув, сказал, чтобы хорошо готовились к бою, и пошел дальше. Он любил сталинградцев и прощал им все.

Наблюдая за этой сценкой, я невольно вспомнил своего сталинградского Филимона Агапова из-под Абакана. Такой же крепкий, неторопливый, говорит размеренно, назидательно, никакой начальник для него не гроза, но почтение ему оказывает. И по возрасту такой же. Вот на таких-то Россия и держится.

Наша 35-я гвардейская стрелковая дивизия получила задачу – совместно с 694-м самоходным артиллерийским полком, 266-м истребительно-противотанковым полком прорвать оборону противника на участке Леженце – Гловачув. Наступать в направлении местечка Едлинск – Радом. Наступление в глубину развивать совместно с армейской танковой группой.

14 января 1945 года в 8.30 грянула артиллерийская подготовка атаки на Магнушевском плацдарме. Через 25 минут ураганного огня батальоны первого эшелона нашего 100-го и соседнего 101-го стрелкового полка перешли в атаку и без особого напряжения захватили первую траншею. Чувствуя, что в ближайшие дни мы можем перейти в наступление, противник оставил в первой траншее только прикрытие, а главные силы отвел во вторую и третью траншеи, в укрытия. Как только наши пошли в атаку, немцы, решив, что это общее наступление, вывели все силы из укрытий и заняли позиции для отражения удара.

Но наши командиры быстро сориентировались и придержали передовые подразделения в первой траншее противника, артиллерия же обрушилась на его вторую и третью траншеи. И пока она их полностью не распахала, пехота ждала сигнала. Затем под прикрытием двойного огневого вала возобновила атаку. С позиций военного специалиста это были классические действия по управлению атакующими подразделениями и огнем артиллерии. Командующий артиллерией 8-й гвардейской армии генерал Н. М. Пожарский вообще вошел в историю военного искусства как один из самых одаренных военачальников. И здесь, и в Берлинской операции руководимая им артиллерия проявила максимум возможностей и способностей. Противник понес огромные потери.