Герои Первой мировой - Вячеслав Бондаренко Страница 79

Предвидя дальнейшие бои в Персии и не желая больше ослаблять свою армию в угоду англичанам, Юденич вошел в Ставку с предложением — создать 2-ю Кавказскую армию, предназначенную специально для действий на Персидском фронте. Однако ответа из Могилёва он уже не получил…

В общем, можно сказать, что в течение двух лет почти непрерывных боев Отдельная Кавказская армия полностью выполнила все стоявшие перед ней задачи. Ключ к победе над Турцией теперь находился не на Кавказе, а в Константинополе. На апрель 1917-го Ставкой Верховного главнокомандования была назначена Босфорская десантная операция, в ходе которой турецкая столица должна была быть захвачена. Это означало бы конец войны для Османской империи, которая и так после нескольких лет изнуряющей войны и тяжелых поражений на Кавказе дышала на ладан.

К сожалению, февральские события 1917 года поставили крест на победоносной истории Отдельной Кавказской армии, обесценили все принесенные ей жертвы и свели на нет все ее достижения. Поначалу, правда, ничто не предвещало беды — внешне положение Н.Н. Юденича даже упрочилось. Как и абсолютное большинство русских военачальников, к новой власти он проявил лояльность и присягнул Временному правительству. Одним из последних приказов Николая II до его отречения на пост Верховного главнокомандующего русской армией был снова назначен великий князь Николай Николаевич (он был уволен Временным правительством 11 марта, успев издать в новой должности лишь один приказ), и Юденич 3 марта 1917 года стал исправляющим должность главнокомандующего Отдельной Кавказской армией. Ровно через месяц, 3 апреля, был образован новый Кавказский фронт, и Юденич стал его главнокомандующим. «Чистки» командного состава, которые сотрясали русскую армию в марте—апреле 1917 года, его не коснулись. Да и боеспособность Отдельной Кавказской армии, активно действовавшей всю войну, пока оставалась на высоте, несмотря на нововведения революционного времени — комитеты, созданные в каждой части.

Тем временем Персидская кампания генерала Н.Н. Баратова развивалась далеко не так успешно, как хотелось бы. Английские союзники отказались помочь русским продовольствием, просьбы Юденича были проигнорированы. Прекрасно понимая, что Персидский фронт выгоден только англичанам и может свести на нет все успехи Кавказского фронта, Н.Н. Юденич пытался доказать, что развивать дальше наступление не стоит, а ключ к неизбежной победе над Турцией находится не в Персии, а в Константинополе. Но Босфорская десантная операция, которая еще в апреле 1917-го могла поставить точку в войне на Кавказе, была отменена Временным правительством, а доводы опытного полководца услышаны не были. Принципиальность эрзерумского победителя не понравилась новой политической элите России — его обвинили в «игнорировании требований момента», и 31 мая 1917 года Юденич был уволен со своего поста военным и морским министром А.Ф. Керенским. Когда уже в Петрограде он спросил Керенского о причинах своей отставки, тот откровенно ответил ему:

— Вы слишком популярны в своей армии…

Такие военачальники — любимые подчиненными, самостоятельно мыслящие и волевые — Временному правительству нужны не были. По иронии судьбы, оказавшись в должности, которая больше всего соответствовала талантам Н.Н. Юденича, он пробыл на ней всего два месяца и ничем не успел себя проявить. Но его вины в том не было: безвозвратно изменилась страна, которой служил генерал. На прощание чины штаба фронта преподнесли Юденичу на память о совместной службе золотую шашку, осыпанную драгоценными камнями.

Кавказский фронт у Юденича принял его старый боевой соратник, кавалер ордена Святого Георгия 4-й и 3-й степеней, генерал от инфантерии Михаил Алексеевич Пржевальский. Забегая вперед скажем, что при нем на кавказском театре военных действий крупных сражений уже не происходило.

В октябре 1917 года фронт принял генерал от инфантерии И.3. Одишелидзе. Боевые действия между Турцией и Россией — уже Советской — прекратились 18 декабря 1917 года с подписанием перемирия…

Вместе с женой Николай Николаевич переехал из Тифлиса в Петроград, где поселился на Каменноостровском проспекте, во временно пустующей квартире своего хорошего знакомого вице-адмирала А.А. Хоменко. Когда генерал пришел в банк, чтобы снять со своего счета небольшую сумму, управляющий узнал эрзерумского героя и посоветовал ему забрать все средства наличными, а также срочно продать дом в Тифлисе и земли в Кисловодске. Генерал последовал неожиданному совету постороннего человека и вскоре убедился в его правоте: на вырученные средства семья Юденичей жила потом еще несколько лет.

Николай Николаевич все еще надеялся, что его огромный боевой опыт будет востребован: ведь война продолжалась, а служить под руководством Юденича почли бы за честь на любом фронте. 17 июня 1917 года генерал лично приехал в Могилёв, в Ставку Верховного главнокомандующего, с надеждой на новое назначение. Но А.А. Брусилов принял Юденича холодно и дал ему только невнятное поручение «ознакомиться с настроениями в казачьих областях». По всей видимости, именно летом 1917 года, став свидетелем развала европейского театра военных действий и нарастающего в армии хаоса, Николай Николаевич пришел к выводу о необходимости борьбы с новыми правителями России. В августе 1917-го он участвовал в работе московского Государственного совещания, поддержал выступление Верховного главнокомандующего Л.Г. Корнилова, в это же время сформировалось его резко отрицательное отношение к большевикам.

Октябрьский переворот 1917 года застал Юденича в Москве. Скоро он вернулся в Петроград и, сразу перейдя на нелегальное положение, некоторое время пытался создать подпольную офицерскую организацию для борьбы с большевиками. Но, убедившись в невозможности поднять восстание в столице, Юденич согласился переехать с женой в Финляндию — с тем, чтобы продолжать борьбу уже оттуда. Свою поддержку ему предоставил инженер М.Ф. Гарденин, занимавшийся тайной переправкой офицеров через советско-финскую границу. В 20-х числах ноября 1918 года Николай Николаевич, снабженный поддельными документами, в сопровождении жены и адъютанта капитана Н.А. Покотило прибыл из Петрограда в Гельсингфорс. И почти сразу же начал вести переговоры о формировании армии, которая могла бы освободить Россию от большевизма…

Именно тогда, на рубеже 1910-х и 1920-х годов, фамилия «Юденич» стала вторично известна всей России — но уже не в качестве непобедимого покорителя турецких твердынь, чьи портреты печатались в популярных журналах, а в качестве «вождя», способного освободить север России от красных — или же «белого зверя», готового залить кровью трудовой Петроград. Военная и политическая деятельность Н.Н. Юденича на протяжении 1918—1920 годов слишком обширна и многогранна, чтобы изложить ее в рамках краткого биографического очерка. Поэтому коротко заметим, что апогеем «белого дела» Николая Николаевича Юденича стали октябрьские бои 1919 года, когда его маленькая (18 500 штыков и сабель, 57 орудий, 6 танков, 4 бронепоезда) Северо-Западная армия прорвала фронт советской 7-й армии, овладела Ямбургом, Красным Селом, Гатчиной, Детским Селом и стояла в 20 километрах от Петрограда. Но одержать последнюю, главную победу своей жизни Юденичу не было суждено: Красная армия отбросила Северо-Западную и разгромила ее. Впрочем, не стоит думать, что за прошедшие с момента Сарыкамыша и Эрзерума четыре года талантливейший русский полководец внезапно растерял все свое мастерство, просто наступление армии Юденича на Петроград было предпринято в самой невыгодной для нее обстановке, под жесточайшим давлением британских «союзников». О том, какого рода помощь эти «союзники» оказывали Юденичу, свидетельствует воевавший в Северо-Западной армии писатель А.И. Куприн: «Англичане присылали аэропланы, но к ним прикладывали неподходящие пропеллеры; пулеметы — и к ним несоответствующие ленты; орудия — и к ним неразрывающиеся шрапнели и гранаты. Однажды они прислали тридцать шесть пароходных мест. Оказалось — фехтовальные принадлежности: рапиры, нагрудники, маски, перчатки… Ружья, присланные ими, выдерживали не более трех выстрелов, после четвертого патрон так крепко заклинивался в дуле, что вытащить его можно было только в мастерской». Никакой поддержки не дождался Юденич и от британского флота, а вот в разгроме шедшей через Латвию на соединение с войсками Юденича армии П.Р. Бермондта этот флот принял самое активное участие… Конец Северо-Западной армии был страшен — прижатые красными к границе Эстонии, ее остатки были «интернированы», то есть частью заточены в эстонские «трудовые лагеря», частью вымерли от тифа и голода.