1612. Минин и Пожарский. Преодоление смуты. 400 лет борьбы русского государства против самозванцев - Андрей Савельев Страница 78

Коллаборационизм – термин, заменяющий более простой, но менее определенный. Речь идет о предательстве, о переходе на сторону врага. Предатели были во все времена. Но столь масштабных предательств, как в Великую Отечественную войну, в русской истории не было никогда. При этом предательство тех времен сомкнулось с предательством, охватившим Россию после краха коммунистического режима. На страну обрушился шквал клеветы, оправдывающий любое предательство, унижающий поколение победы, содержаний порочащие русский народ мифы о войне.

Русское мировоззрение победно только в своей первозданной чистоте – без налета всякой интеллигентской чуши, в какие бы одежды она ни рядилась. Русская история дает нам образцы героизма, мужества, верности. Поиск иных героев и скрытых смыслов нелеп и вреден. Выдумывание «правды о войне» превращается в ложь о войне – в осквернение Победы выпячиванием какой-нибудь гнусной частности. Стыдно, когда этим занимаются писатели-фронтовики, в постсоветские времена вдруг обнаружившие в себе позыв к русофобии и страсть к «общечеловеческим ценностям». Многие из тех, кто был прославлен в прежнюю эпоху как носитель правды о войне, стали теперь лгать, подлаживаясь под запросы Запада или обесстыдевшей публики, сладострастно ненавидящей Россию.

Правда о войне, спрятанная советским режимом, заключается в том, что в ней была одержана победа не над идеологией нацизма, как пытаются представить фальсификаторы истории. Победа была над Германией – над военной и государственной машиной. Доктрина фашизма была столь же далека от реальной практики нацистской Германии, как и коммунистические мифы от практики компартии в СССР. Эта доктрина до сих пор не стала предметом научного анализа и объектом идеологической борьбы. Потому что в противовес идеологии может быть выставлена только идеология. Коммунистическая и либеральная доктрины не способны противостоять нацизму и фашизму, а потому предпочитают уклоняться от полемики и воюют не против идеологии, а против людей, которым произвольно приписывают взгляды, определяемые как «русский фашизм». Мнимые антифашисты борются с русскими людьми, которые противопоставили фашизму самый решительный аргумент – Победу. Это не антифашизм, а русофобия и идеологический коллаборационизм.

Война сочетает трагедию и триумф, содержит в себе горечь и стыд поражений и славу побед, низость предательств и мужество героев. Без войны нет трагедии, горечи, предательств, но нет и всего остального, нет победы. Войны неизбежны, и не в наших силах устроить мир без войн. Значит, мы должны быть готовы к войне и искать в войнах, если уж они нагрянут, триумф и славу. Потому что, как сказано древнегреческим мудрецом Гераклитом, «война – отец всего».

От войны образованы самые величественные сюжеты русской истории, священные символы нашей связи с великими предками. Прославление героев войны должно быть выше и значительнее, чем оплакивание ее жертв. К сожалению, въевшийся в наше общество пацифизм диктует прямо противоположное. Убивая тем самым жизнеспособность граждан и нации в целом, которые неизбежно будут участвовать в новых войнах. И уже участвуют в них, позволяя проникать в размягченное пропагандой сознание русофобским мифам и антигосударственным идеям.

Правда о современной России состоит в том, что чуждые русскому народу идеологические доктрины, утвердившиеся во власти и СМИ, могут только выхолащивать смысл, содержание и значение Великой Победы. Фактически происходит постепенная сдача позиций и уступка тем, кто стремится пересмотреть итоги войны. Это происходит также и потому, что мощь российской державы ослаблена настолько, что отстоять исторические завоевания предков она не в силах.

Наследие Победы не в том, чтобы показать по телевидению хронику и провести увеселительные мероприятия. Победа – это призыв к зрелой гражданской позиции, к иному качеству общественной жизни, которое сегодня не может и помыслить, что способно отразить грядущие нашествия на нашу землю. Прежде всего – идеологические, подрывающие основы нашей общности, нашу нацию. Победа и память о ней требуют пробуждения солидарности с предками, а значит – народного единства, которое делает наш народ непобедимым. Единства, прежде всего, русского.

Победа напоминает нам, что надо учиться побеждать, уметь побеждать, хотеть побеждать. А потому – не чураться войны и в определенных условиях даже хотеть войны и любить воевать, любить все, что связано с войной – бить милитаристом, милитаризированным обществом. Мужчина должен быть воином, чем бы он не занимался. Женщина – матерью, сестрой, женой воина, опорой его воинского духа и стремления к Победе.

Перестройка конца 80-х годов XX века началась с тотального оболгания отечественной истории. Поводом для глумления над историей избран священный символ – Победа в Великой Отечественной войне. Журналистика отменилась в эфире и в печати самыми циничными извращениями смысла и причины Победы, кинематографисты – рядом «эпопей», бесстыдно перевирающим давно проверенные факты, политики – приглашением на торжественные мероприятия наследников гитлеровских оккупантов (прежде всего, президента Латвии) и беззаконными задержаниями протестующих по этому поводу граждан, парламент – позорным признанием подделок под Знамя Победы (с изъятием деталей изображения с прежней госсимволикой) идентичными оригиналу. Уничтожение доселе бесспорного символа национального единства было главным направлением деятельности власти при проведении мероприятий, посвященных 60-летию Победы.

Очевидное нежелание власти видеть в Победе ее истинный смысл порождает такие уродливые явления, как отказ некоторых русских людей считать Победу своей, считать ее праздником. Аргументом служит продолжение нынешней властью русофобии, которая имела место в условиях коммунистического режима. Неприятие коммунизма выливается в неприятие Победы, неприятие нынешней власти – даже в отрицании России как родины русского народа.