Викарии Христа. Папы Высокого Средневековья. С 858 г. до Авиньонского пленения - Елена Майорова Страница 77

В преддверии кончины Анастасия усилилось недовольство среди младших кардиналов курии примиренческой политикой двух последних пап в отношении Германии. Место папы прочили кардиналу Альбано, враждебное отношение которого к империи ни для кого не являлось секретом. И действительно, Анастасия сменил молодой решительный англичанин Николас Брейкспир, принявший имя Адриан IV (ок. 1115–4.12.1154–1.9.1159).

Незаконный сын английского священника, он родился в Хартфордшире, но еще в ранней юности покинул Англию. Как утверждает летописец, Николас «бежал на чужбину, стыдясь просить подаяние у себя на родине». Считается, что отец проклял его. Во Франции он учился в университете, принял монашество, затем был избран аббатом монастыря, однако спустя некоторое время братья изгнали его из-за чрезмерной строгости. Добиваясь справедливости, Николас совершил путешествие в Рим, где его красноречие, красивая внешность и выдающиеся способности привлекли внимание папы Евгения III. После этого он быстро пошел в гору.

Молодой англичанин был умен, отличался практичностью и непреклонной волей. До своего восшествия на престол он осуществлял весьма важную функцию — основал в Скандинавии аббатство Тронхейм и подчинил шведские церкви национальному архиепископству в Лунде вместо Бремена-Гамбурга, как было ранее. Немцам это не понравилось, но Фридрих смолчал, поскольку хотел, чтобы его коронация прошла без осложнений. Адриан же очень надеялся на соглашение в Констанце, из которого планировал извлечь большие выгоды. Обладая весьма независимым и энергичным характером, он тем не менее способен был действовать со всей необходимой осмотрительностью.

Пока еще папа не был врагом империи, но не слишком доверял молодому королю. В переписке, завязавшейся между первосвященником и Барбароссой, последний настаивал на «неразрывности сердечных связей между королевством и духовенством».

Между тем ситуация в Вечном городе и Церковном государстве становилась все более напряженной. В Риме папа не пользовался авторитетом, но не из-за личных качеств — в этом римляне не имели к нему претензий, — а как олицетворение власти первосвященника. Дело дошло до того, что он был вынужден спасаться в укрепленном дворце, построенном еще папой Львом III, Леонине. Находясь в относительной безопасности, он решительно отказался признать коммуну, подстрекаемую Арнольдом Брешианским.

Улицы города становились с каждым днем все опаснее. Произошло неслыханное событие: кардинал из Санта-Пуденциана был заколот коммунарами и брошен на пустыре. Папа не остановился перед обострением конфликта и наложил на Рим интердикт. Близилась Пасха, и надежды отлученного города получить доходы от множества паломников, стремившихся приобщиться к римским святыням, таяли. Римляне не выдержали четырех дней без обедни и дрогнули. Население, всегда переменчивое в своих пристрастиях, изгнало Арнольда и его сторонников. Народному трибуну пришлось отправиться в еще одно, последнее изгнание. Сделка между будущими врагами, папой и королем, состоялась, немецкие войска вступили в предместье Рима.

Адриан IV отчетливо различал основные проблемы Св. Престола: анархический Рим, империя, Сицилия. Но он вовсе не замыкался на них, простирая замыслы на весь христианский мир. Папа не оставлял забот об устроенной им скандинавской церкви; вчерашний бедняк писал английскому королю, что Ирландия и другие острова по праву принадлежат ему, папе.

Понтифик решительно отказывался вести переговоры с королем Сицилии Вильгельмом I. Его не удалось прельстить даже исключительно выгодными предложениями сицилийского правителя. В конце мая 1155 г. король напал на Церковное государство, сжег Чеперано и постепенно проникал в Беневенто. Папа резко выразил протест и отлучил Вильгельма от Церкви. Но он ничего не мог сделать без помощи Фридриха, хотя в то же время опасался вмешательства в свои дела авторитарного немецкого короля.

Новые волнения заставили Адриана укрыться в Витебро. Фридрих весьма своевременно направил к нему посольство с предложением дружбы, но папа подозревал, что тот вошел в сношения с римским сенатом и готовит его низложение.

Возможно, Барбаросса и обдумывал подобную возможность, но он, прежде всего, руководствовался прагматическими соображениями. Только папа мог дать ему императорскую корону — значит, следовало поддержать папу. И хотя сенат и римская коммуна действительно предлагали ему принять венец из рук римского народа, надменности Фридриха претила мысль, что императорская власть может быть дарована ему его же подданными.

Он перешел Альпы и короновался в Павии железной короной лангобардских королей, что считалось обязательным этапом на пути к короне императорской.

Адриан тем временем созрел для того, чтобы принять помощь Барбароссы и венчать его на царство, что уже и начал осуществлять. Но гордый тевтон неожиданно отказался держать папе стремя и вести под уздцы его коня, как это было принято издавна. В ответ папа отказал ему в так называемом «поцелуе мира», без чего обряд коронования не имел силы. Папа действовал не сгоряча и не опрометчиво: необходимо было подавить неповиновение сильного светского правителя в самом зародыше.

На карту было поставлено слишком много, чтобы Фридрих продолжал упорствовать, и не уступил папе в таком пустяке. Не для того же он целый год медленно и трудно продвигался к Риму, чтобы теперь, заспорив об обычаях, забыть о главном. Но общность их интересов проявилась лишь в отношении еретиков и Арнольда Брешианского, который был повешен 18 июня 1155 г., труп его сожжен и прах развеян над Тибром. Однако его дело не осталось бесплодным: пополланское восстание 1143 г., воскресившее сенат, можно считать началом новой римской коммуны. Она уцелела, а сенат остался аристократическим противовесом теократии

В тот же день Барбаросса был коронован как император, поклявшись «быть покровителем и защитником святой Римской церкви и особы папы или его преемников». Одновременно он открыто заявлял, что явился в Рим получить законное «наследство отцов», «если надо, силой оружия», что означало отказ папе в его правах.

Ответом на коронацию было отчаянное восстание римлян, потопленное в крови.

Свой главный козырь — императорскую корону — папа выложил, ничего не получив взамен. Его негодование не было бессильным. Чужестранец Адриан IV был ненавистен римлянам как их местный государь, но они чтили в нем папу; Фридрих же должен был казаться им в то время совершенно невыносимым. На этом можно было сыграть.

Летом 1155 г. в материковой части Сицилийского королевства начался широкомасштабный баронский мятеж, тотчас же поддержанный Византией, стремившейся восстановить контроль над Южной Италией. Во второй половине 1155 г. византийские войска и мятежные бароны полностью подчинили себе Апулию. Ровно через год после коронации Адриан IV, хоть и обещавший Фридриху I не вступать в сепаратные переговоры с Византией, но чувствовавший себя обманутым, воспользовался ситуацией. В обмен на византийскую финансовую помощь и обещание передать под его власть три города на апулийском побережье папа выступил в конце сентября 1155 г. со своей армией на стороне Византии. За короткое время ему удалось добиться контроля над Кампанией, и местные бароны признали его своим сюзереном. 18 июня 1156 г. в Беневенто Адриан заключил против императора с врагом империи Вильгельмом Сицилийским союз, который принято называть Беневентским соглашением.