Войны Митридата - Михаил Елисеев Страница 75

Недаром говорят – кого боги хотят наказать, того лишают разума. В этот раз они наказали Митридата. Потому что он стал делать то, что было выгодно римлянам и давало им шанс на победу. Царь Понта не стал продолжать победоносное наступление и освобождать города Малой Азии, где его с нетерпением ждали десятки тысяч людей. Он не захотел разгромить армию Лукулла, для чего у него были все возможности, Вместо этого Митридат затеял абсолютно ненужную и вредную со стратегической точки зрения осаду Кизика.

Серьёзной опасности этот город для царя не представлял, поскольку гарнизон и флот Кизика были ослаблены тяжёлыми потерями под Халкидоном. Потерпев неудачу при штурме Кизика, Евпатор мог просто выделить часть своих сил, чтобы вести осаду дальше, а с остальной армией идти против Лукулла, перевес всё равно был подавляющим. Что же касается Кизика, то против него сыграло бы само местоположение, поскольку достаточно было установить блокаду с моря и перекрыть перешеек, который связывал Кизик с материком. И ждать, пока защитники вымрут от голода. Но Митридат вцепился в него мёртвой хваткой, и это имело трагические последствия не только для данной кампании, но и для всей войны в целом.

Можно предположить, чем руководствовался Евпатор, когда принимал такое решение. Нет сомнений в том, что он надеялся взять город быстро. Однако, потерпев неудачу, озаботился вопросом личного престижа и решил довести дело до конца. Когда же Лукулл искусными маневрами запер понтийского царя в ловушке, Евпатор посчитал, что, только взяв Кизик, он из неё выберется. Хотя с осадами городов, в отличие от полевых сражений, Митридату фатально не везло, здесь достаточно вспомнить осаду Родоса. Но отступать царь не собирался.

Однако человек предполагает, а боги располагают, и они сказали своё веское слово. Через несколько дней после неудавшегося приступа, в самый разгар подготовки к новому штурму, подул сильный южный ветер, который крепчал с каждой минутой. Становясь всё сильней и сильней, он разбушевался с невероятной силой и в итоге превратился в страшную бурю. Словно игрушечные, разметал ураган все грозные осадные сооружения Митридата, разбил и поломал боевые машины. Громадная осадная башня, стоявшая на двух боевых кораблях, раскачивалась из стороны в сторону и в итоге не устояла. Медленно заваливаясь, она начала крениться на бок и в итоге рухнула в бушующие волны, утопив суда, на которых стояла. С суеверным ужасом осматривал царь разрушения, которые причинил ему ураган, а по армии поползли слухи, что боги разгневались на Евпатора. Согласно свидетельству Аппиана, царские приближенные быстро сообразили, что к чему, и прикрываясь гневом богов, стали советовать повелителю снять бессмысленную осаду: «Друзья советовали Митридату удалиться, так как город явно под божеским покровительством» (Аппиан). Но Евпатор был упрям, и ни боги, ни люди не могли его остановить в достижении поставленной цели. Взобравшись на возвышающуюся над Кизиком гору Диндим, царь распорядился вести от неё подкопы под стены, а также велел строить новые осадные башни. Это решение имело роковые последствия.

Наступила зима, и в армии начался голод. Желая сохранить свою кавалерию, от которой при осаде мало толку, Митридат велел собрать всех лошадей, которые к этому времени уже ослабели от бескормицы и сбили копыта. Царь отправил их кружным путём в Вифинию, откуда табуны должны были перегнать в Понт. Также уходил весь обоз и отряды наименее боеспособной пехоты, на которую Евпвтор уже не рассчитывал, а держать в лагере как лишних едоков не хотел. Митридат прекрасно понимал, что столь удачно начавшаяся кампания потерпела неудачу и теперь прилагал все усилия, чтобы хоть немного сгладить последствия своих ошибок.

Но и Лукулл не дремал. Увидев оживление и суету в лагере врага, он отправил своих людей на разведку. Затем выслушал донесения, проанализировал обстановку и на следующий день рано утром выступил из лагеря, ведя десять когорт пехоты и всю кавалерию. Однако по пути римляне угодили в снежную бурю, многие легионеры закоченели от холода, а другие выбились из сил и покинули строй, разбредаясь по равнине в поисках укрытия. Но с остатками отряда проконсул продолжил преследование и настиг врага у переправы через речку Риндак, недалеко от городка Аполлония. Ему крупно повезло, потому что в это время понтийцы переправляли лошадей и обоз через реку. Выскочив из снежной пелены, легионеры атаковали захваченного врасплох противника. Яростные схватки закипели на берегу и в ледяной воде, но преимущество было на стороне римлян, и войско Митридата было разгромлено наголову. Одних только пленных было взято 15 000 человек. Также Лукулл захватил 6000 коней, огромное количество вьючного скота и весь обоз.

Тысячи понтийцев остались лежать на засыпанных снегом берегах Риндака. Плутарх пишет, что «женщины из Аполлонии выходили за стены собирать поклажу Митридатовых солдат и грабить трупы». Это была очередная неудача царя, но далеко не последняя, гнев небожителей набирал силу, и спасения от него не было.