Бенито Муссолини - Кристофер Хибберт Страница 75

Было установлено, что гидросамолет Красного Креста приземлился на Лаго-ди-Баччиано, а несколькими днями позже Скорцени вручили предназначавшееся для министерства внутренних дел шифрованное сообщение, в котором говорилось, что «осуществление мер безопасности вокруг Гран-Сассо завершено». Сообщение было подписано «Гуэли».

Подготовка экспедиции началась заново. Проводились аэросъемки, а чтобы проверить правильность представленных разведкой сведений об отеле на Гран-Сассо, Скорцени направил туда для проверки офицера немецкой медицинской службы, который якобы должен был выяснить возможность использования этого отеля в качестве малярийного госпиталя. Врач, не подозревая об истинной цели своей поездки, без затруднений добрался до Аквилы, однако в долине у подножья Альберго-Рифуджио дорога оказалась перекрытой, а станция канатной дороги охранялась отрядом карабинеров. Он уговорил их позволить ему связаться с отелем по телефону. Из разговора с офицером он узнал, что в настоящее время Кампо Императоре является военной базой, закрытой для всех посещений, а отель освобожден от постояльцев и подготовлен для размещения двухсот солдат.

Врач заметил в долине машину радиосвязи и интенсивное движение по канатной дороге. По предположениям нескольких итальянцев, с которыми он позднее разговаривал, все это было связано с пребыванием в отеле арестованного Муссолини. Он сам считал, что это всего лишь слухи, ни в коей мере не соответствующие действительности.

Если не поторопиться с осуществлением наших планов, думал Скорцени, умозаключения врача будут в скором времени соответствовать реальности. Со времени объявления перемирия опасность, что дуче снова могут куда-то увезти, усугублялась еще и тем, что его могут выдать союзникам, и тогда он навсегда потерян для немцев.

Скорцени видел три возможных варианта: наземная атака, высадка с парашютами или на планере. Наземную атаку исключили, поскольку она требовала привлечения слишком значительных сил. Идея парашютного нападения также была отвергнута: это было опасно ввиду разреженности воздуха на столь большой высоте, с другой стороны, трудно было рассчитывать на точное приземление всех парашютистов на небольшое плато. Единственно приемлемой представлялась высадка посредством планера. Но и этот способ был опасен, поскольку в качестве посадочной площадки можно было использовать лишь единственную треугольную площадку, находившуюся прямо за отелем. Более того, командующий парашютным подразделением и его старший офицер — оба считали, что высадка на такой малой и неподготовленной площадке приведет к потере более трех четвертей атакующих, а немногих уцелевших будет недостаточно для завершения операции. Однако предложить какой-то иной план они не могли, и в конце концов им пришлось согласиться с тем, что будут использованы планеры. Генерал Штудент решил, что в Рим следует доставить двенадцать планеров с юга Франции и когда отряд Скорцени высадится на них, нижняя станция фуникулера должна быть одновременно захвачена батальоном парашютистов. Операция была назначена на рассвете 6 сентября.

Обсуждая со Скорцени детали операции, его заместитель Карл Радль сказал, что есть способ усилить эффект неожиданности, столь важный для успешной реализации их плана. Он предлагал взять с собой одного из итальянских офицеров, присутствие которого введет в заблуждение карабинеров и поможет воспрепятствовать выполнению ими приказов по ликвидации Муссолини. На эту роль был предложен генерал Солети. Генерал Штудент сказал ему, что Гитлер лично потребовал включить его в число участников этой операции, чтобы избежать ненужного кровопролития. Генерал Солети сразу же принял приглашение, которое, по мнению Скорцени, ему очень льстило.

Срок проведения операции пришлось переносить из-за несвоевременной доставки планеров, В конце концов она была назначена на два часа дня в воскресенье 12 сентября. В час дня планеры с отрядом Скорцени кружили над аэродромом Пратика ди Маре, медленно набирая высоту. Погода стояла прекрасная. Стаи белых облаков неподвижно застыли в воздухе на высоте примерно десяти тысяч футов, и прорезавшие их планеры оказались в потоке солнечного света. Внутри планеров было невыносимо жарко. Сидевший за спиной Скорцени капрал почувствовал себя плохо, находящийся за ним генерал Солети, примостившийся на узком настиле в центре хрупкого, обшитого брезентом корпуса планера, выглядел взволнованным и едва ли не больным. За несколько минут до двух часов Скорцени, глядя через проделанное в брезенте отверстие, увидел за краем висящего под планером облака крышу отеля.

«Надеть шлемы, — крикнул он, — спустить буксирные тросы!»

Планеры падали на землю в неожиданно наступившей тишине. Пилот и Скорцени могли разглядеть треугольное пространство за Альберго-Рифуджио, но по мере того, как оно приближалось, они увидели не ровную площадку, на которую рассчитывали, а очень крутой склон горы. Приземляться здесь было невозможно. Им придется, разбивая планеры, садиться на неровной площади перед отелем.

Услышав гул моторов, Муссолини, сидевший скрестив руки у открытого окна своей гостиной, посмотрел на плавающие в небе облака и увидел планеры, скользящие вниз прямо над холмом, находящимся перед самым отелем. Когда ближайший планер опустился на землю при звуках рвущегося брезента и ломающегося дерева, он увидел, как из разбитого фюзеляжа вывалилось несколько человек, вскочивших и бросившихся затем к нему. Сначала, хотя они и находились менее чем в тридцати ярдах от входа в отель, он не мог разглядеть, кто они такие; но потом понял, что один из них — итальянский офицер, кричащий изо всех сил оторопевшим карабинерам: «Не стрелять! Не стрелять!»

«Не стрелять! — крикнул сам Муссолини в открытое окно. — Там итальянский офицер. Все в порядке!»

«Ваше превосходительство! Ваше превосходительство!» Лейтенант Файола, задыхаясь и крича, взбегал по лестнице, направляясь в комнату Муссолини. «Ваше превосходительство! Немцы!»

Он влетел в комнату и, увидев выглядывающего из окна пленника, истерически выкрикнул: «Закройте окно и не двигайтесь».

Внизу Скорцени пробежал участок пересеченной местности перед отелем и влетел в первую же увиденную им открытую дверь. Выбив стул из-под радиста, он разнес вдребезги аппарат и огляделся в поисках входа, ведущего в отель. Но его здесь не оказалось. Он выбежал из комнаты и пустился бежать вдоль здания. Достигнув террасы, которая находилась на высоте примерно девяти футов над землей, он прыгнул на спину одного из своих людей, взобрался на террасу и тревожно осмотрел уходящую вверх неровную стену здания с рядами маленьких квадратных окон. В одном из окон второго этажа он увидел лицо смотрящего на него сверху Муссолини.

«Отойдите от окна», — крикнул он и побежал в сторону вестибюля отеля. «Тут все смешалось. Никто и не думал отдавать какие-либо приказы», — вспоминал один из служащих отеля позже. Здание заполнили карабинеры, бросившие свой пост у пулеметов при первом появлении немецких штурмовиков и искавшие в отеле укрытия. По дороге многие из них бросали свои ружья и гранаты. Неизвестно зачем выкрикивая «Руки вверх!», люди Скорцени прокладывали себе путь в здание, сам же он, раздвигая прикладом карабинеров, пробрался к лестнице и поднялся на второй этаж, перескакивая через три ступени разом. Здесь он свернул по коридору налево и распахнул дверь, которая, по его предположению, вела в нужную комнату.