Амазонки - Аркадий Крупняков Страница 72

— Можно ли верить этому юноше? —спросил самый старый из кибернетов—Минос.

— Можно. Но если мы решим пойти на Фермоскиру, то славному Диомеду придется еще раз сходить туда и увидеть все на месте.

— Пройдут ли по реке наши триеры? —спросил Арист.

— Это мы тоже узнаем, если понадобится. Главное— чтобы мы были единодушны. Мы и наши воины.

— Я думаю так, —сказал кибернет Аркадос: —Там, на северных берегах, тоже придется драться — иначе зачем было нам брать с собой четыре тысячи воинов. Но пока мы туда дойдем, наши гребцы вытянут все свои жилы на руках. Они будут рады вступить в битву здесь и покрыть свои щиты славой. Амазонок еще никто не побеждал, и если мы сделаем это, слава о нас пронесется по всем берегам Фракийского, Эгейского и Критского морей. Я верю: нас ждет победа.

Аркадосу никто не возразил, и в тот же день Диомед с сотней воинов сели в рыбацкие лодки и ушли к Фермоскире. Хети повел их в стан Лоты и Чокеи.

Через сутки они возвратились уже верхом: Лота дала им лошадей. Диомед встретился с Чокеей и Лотой и договорился обо всем. Было решено, что торнейцы проведут свои суда по Фермодонту и встанут на траверзе Фермоскиры. Повстанцы помогут им покорить амазонок, после чего уйдут по домам. Им не нужны богатства Фермоскиры, им нужна свобода.

Вечером триеры Тифиса вошли в устье Фермодонта и на веслах шли всю ночь и первую половину дня. К полудню они достигли города, и Тифис без помех высадил своих воинов на берег. На это ушла вторая половина дня. Ночью кибернеты готовили свои команды к штурму города.

Утром стало известно: амазонки покинули Фермоскиру и открыли ворота крепости. Непобедимый город пал, хотя Тифис и Диомед понимали, что воевать им придется...

... Сколько Годейра спала — не знала, ее разбудила Беата; рядом с полемархой стояла Антогора.

— Ты привела храмовых, кодомарха?

— Нет, я пришла сюда одна.

— Одна? Зачем?

— Чтобы разбудить тебя. Великая царица погубила Фермоскиру и спокойно спит. И полемарха тоже спит.

Годейру взбесил этот тон. Она схватилась за рукоятку меча и скорее прокричала, чем проговорила:

— Это вы со своей коварной сестрой хотели погубить Фермоскиру! Но вы ошиблись! Я сейчас подниму весь город и...

— Не кричи, Годейра. Открой бойницу и погляди на Фермодонт! — Антогора ударила по щиту, закрывавшему бойницу, и протянула руку в сторону реки. Перед взглядом изумленной царицы предстала спокойная гладь Фермодонта, на ней, слегка покачиваясь, стояли двадцать тяжелых триер, а на берегу, сверкая на солнце медными шлемами, выстраивались воины в тяжелых доспехах.

— А теперь посмотри сюда! —кодомарха открыла восточную бойницу. Там, за стенами, колыхалось море мужских голов. Впереди них стояли всадник и всадница. В ней царица узнала Мелету.

— Взгляни на запад!

Годейра бросилась к бойнице и увидела Лоту. Тысячи рабынь стояли за нею, их ряды уходили в конец долины и терялись в густых клубах пыли и дыма.

Годейра опустилась на лежанку, склонив голову, обхватила ее руками.

— Конец, конец, — произнесла она тихо, почти шепотом. — Боги разгневались на нас, это они наслали столько врагов, это гибель нам, гибель!

— Меня послала Атосса, она повелела тебе отдать всех воительниц, я выведу их через северные ворота. Здесь вас передушат, как в мышеловке.

Царица качнула головой в знак согласия, и Антогора, резко повернувшись, стала спускаться вниз по башенной лестнице. Беата подошла к Годейре:

— Пойдем, царица.

— Куда?

— Простыми наездницами будем защищать свои жизни.

— Иди, Беата. Я останусь здесь. Пошли ко мне Кадмею. Мы умрем в Фермоскире. Иного нам не дано.