Военная разведка в Российской империи - Михаил Алексеев Страница 71

Вместе с тем в XIX веке нарезные ружья позволили пехотинцу вступить в огневой поединок с артиллеристами, ибо сравнялась дальность стрельбы. Энгельс с издевкой писал, что артиллерия перестала быть тем родом вооруженных сил, куда шли люди, желавшие долго прожить. Потери русской артиллерийской прислуги были так огромны, что это побудило артиллерийского поручика Льва Николаевича Толстого предложить проект реорганизации артиллерии (Крымская (Восточная) война 1853–1856 гг. (К 150-летию начала войны). Научно-практическая конференция. СПб. 2004. С. 18). Как бы то ни было, будущее было за штуцерами, которые требовали еще своей существенной модернизации.

К началу Крымской войны российский флот насчитывал 40 парусных линейных кораблей и 15 парусных фрегатов и только 16 паровых судов. Из них в состав Черноморского флота входили 14 парусных линейных кораблей, 6 парусных фрегатов, 4 парусных корвета, 12 бригов и 7 пароходофрегатов (Горев В. Война 1853–1856 и оборона Севастополя. М., С. 21). Англо-французский флот, действовавший у побережья Крыма, имел в своем составе 360 вымпелов, в том числе 89 судов, из них 50 колесных и винтовых. Таким образом, основное боевое ядро флота России составляли парусные корабли, тогда как у англичан и французов — паровые суда. У русских не было ни одного парового корабля с винтовым движителем. И хотя российские парусные корабли, особенно Черноморского флота, имели высокий уровень боевой готовности, но они не могли вести борьбу на равных с современными паровыми винтовыми кораблями противника, обладавшими лучшими маневренными качествами по сравнению с колесными пароходофрегатами. Противник получил превосходство на море, что и предопределило во многом исход войны.

В ходе Крымской (Восточной) войны 1853–1856 гг. появились первые паровые броненосные корабли — деревянные паровые корабли начинают обшивать железной броней толщиной свыше 100 мм. Это были французские плавучие батареи, представлявшие собой винтовые деревянные корабли водоизмещением 1400 т., обшитые железной броней толщиной 111 мм. Французы использовали свои паровые броненосные суда для атаки крепости Кинбури, небольшого и старого укрепления, расположенного на косе у входа в Днепровский лиман. Ничем не оправданная военная операция (Золотарев В.А., Козлов И.А. Три столетия Российского флота, XIX — начало XX века. М, 2004. С. 362–375).

Стратегическое значение Крыма определялось центральным и глубоко вдающимся в Черное море положением его, обеспечивающим России при наличии у нее соответствующего флота господство на море.

Севастополь, служивший благодаря превосходным качествам своей бухты главной базой всего Черноморского флота, имел достаточно надежную оборону со стороны моря. Основу ее составляли восемь береговых батарей (519 орудий). Однако из 519 орудий не было ни одного нарезного и всего лишь 5,4 % из них являлись бомбическими пушками, для которых к началу обороны города не было ни одного снаряда.

Оборонительные укрепления для защиты Севастополя с суши построены не были. К моменту высадки союзных войск в Крыму для обороны базы с суши были построены лишь два небольших укрепления: одно — на северной стороне, другое — на южной, с общим количеством 60 орудий. Неподготовленность Крыма к обороне явилась следствием главным образом беспечности и крайней инертности главнокомандующего морскими и сухопутными силами в Крыму адмирала А.С. Меншикова. Несмотря на то, что военный министр князь В.А. Долгоруков еще в феврале 1854 г. предупреждал его, что «англичане собираются высаживаться в Крыму, в 45 верстах от Севастополя, чтобы затем атаковать его с тыла», главнокомандующий не принял никаких мер к усилению обороны Севастополя с суши (там же. С. 267–268). К моменту высадки союзников в Крыму вход в Севастополь быв надежно защищен береговыми батареями. Что касается сухопутной обороны, то город с суши был почти беззащитен.

К началу 1854 г. в Крыму, помимо местных войск, не имевших боевого значения, находились лишь 1״я бригада 14־й и резервная бригада 13-й пехотных дивизий. Необходимость усиления этих войск выяснилась по получении известия о решении февральского военного совета в Париже. Тогда была направлена в Крым бригада 17-й пехотной дивизии с двумя батареями.

К сентябрю союзники закончили подготовку к высадке десанта в Евпаторию. Посадка войск на транспорты в Варне, переход судов морем и высадка десанта на берег проходили крайне неорганизованно. Силы высадки на переход морем не обеспечивались разведкой, а иногда и охранением. Связи между отдельными отрядами транспортов, растянувшимися на много миль, не было.

Николай I, будучи уверенным в неприступности Севастополя с моря и считая, что адмирал Л.С. Ментиков имеет достаточно сухопутных сил для отражения наступления союзного десанта на побережье Крыма, был против активного использования Черноморского флота в борьбе с англо-французским флотом на Черном море. Поэтому князь Ментиков, слепо выполнявший любые распоряжения царя, запретил использовать Черноморскую эскадру для атаки союзного десантного отряда на переходе его морем. Главнокомандующий Меншиков не воспользовался также и благоприятным случаем для атаки неприятельских транспортов с десантными войсками — десантный отряд первого эшелона в составе 54 французских парусных судов в течение трех суток находился в море без охранения и хода, ожидая прибытия из Варны английских судов с главными силами. Вице-адмирал П.С. Нахимов по собственной инициативе и с одобрения В.А. Корнилова пытался выйти в море и атаковать англо-французско-турецкий десант в момент его подхода к Евпатории. К несчастью, из-за «противного ветра» русские парусные корабли не могли немедленно двинуться навстречу врагу, а к вечеру ветер и вовсе стих. 1 сентября 1854 г. союзный флот бросил якорь у Евпатории, которая и была занята в этот же день. Угроза вражеского нападения на крымское побережье нарастала с каждым днем. Со 2 по 6 сентября союзники беспрепятственно проводили высадку, по завершении которой сосредоточили здесь 62 тыс. человек при 134 полковых орудиях. Для отражения высадки неприятельского десанта не была использована также полевая армия, которую А.С. Меншиков развернул на рубеже реки Альма в ожидании подхода противника.

Таким образом, военно-техническая отсталость России, выразившаяся в отсутствии достаточно сильного современного парового флота, и серьезные ошибки адмирала А.С. Меншикова — главнокомандующего вооруженными силами России в Крыму — позволили англо-французскому командованию высадить экспедиционные войска без боя.

Англичане и французы имели в своих рядах 15 тыс. солдат, вооруженных штуцерами (о преимуществах и недостатках этого вида ружей уже говорилось).

Кроме того, в Крыму высадилось и семь тыс. турок. Боеспособность союзников была ослаблена холерой и отсутствием обоза. Солдаты экспедиционного корпуса после отправки из Варны снабжались исключительно солониной и галетами, армия испытывала постоянную нужду в воде.

Битва при Альме. Фронт длиной чуть более 10 км защищали 34 тыс. человек, из них 2 тыс. «штуцерников», при 88 орудиях. Русские войска уступали противнику в численности, уровне обучения, количестве дальнобойного стрелкового оружия. Потерпев поражение, Меньшиков на следующий день отвел войска на южную сторону Севастополя. Поражение крымской армии при Альме повлекло за собой два последствия: брожение среди татар, населявших полуостров, и затопление 11 сентября части судов Черноморского флота у входа в Северную бухту с целью преградить вход в нее кораблям противника. Личный состав флота (10 тыс. человек) был переведен на сухопутную линию обороны.