1905 год. Прелюдия катастрофы - Алексей Щербаков Страница 70

На российских просторах

В других регионах народ тоже весело развлекался.

«Вдоль Великого Сибирского пути образовались самозваные "комитеты", "советы рабочих и солдатских (тыловых) депутатов" и "забастовочные комитеты", которые захватывали власть. Сама Сибирская магистраль перешла в управление "смешанных забастовочных комитетов", фактически устранивших и военное, и гражданское начальство дорог.

Официальные власти растерялись. Во Владивостоке комендант крепости, ген. Казбек, стал пленником разнузданной солдатской и городской толпы. В Харбине начальник тыла, ген. Надаров, не принимал никаких мер против самоуправства комитетов. В Чите военный губернатор Забайкалья, ген. Холщевников, подчинился всецело комитетам, выдал оружие в распоряжение организуемой ими "народной самообороны", утверждал постановления солдатских митингов, передал революционерам всю почтово — телеграфную службу и т. д. Штаб Линевича, отрезанный рядом частных почтово — телеграфных забастовок от России, пребывал в полной прострации, а сам главнокомандующий устраивал в своем вагоне совещание с забастовочным комитетом Восточно — китайской железной дороги, уступая его требованиям»

(А. И. Деникин)

Впрочем, так происходило отнюдь не всегда потому, что власти растерялись, — а еще и потому, что старались на творящемся бардаке немножко заработать. Вот еще одно свидетельство Деникина:

«В революционное движение вклинился привходящим элементом — бунт демобилизуемых запасных солдат.Политические и социальные вопросы их мало интересовали. Они скептически относились к агитационным листовкам и к речам делегаций, высылаемых на вокзалы "народными правительствами". Единственным лозунгом их был клич:

— Домой!

Они восприняли свободу как безначалие и безнаказанность. Они буйствовали и бесчинствовали по всему армейскому тылу, в особенности возвратившиеся из японского плена и там распропагандированные матросы и солдаты. Они не слушались ни своего начальства, ни комитетского, требуя возвращения домой сейчас, вне всякой очереди и не считаясь с состоянием подвижного состава и всех трудностей, возникших на огромном протяжении — в 10 тыс. километров — Сибирского пути.

Под давлением этой буйной массы и требований "железнодорожного комитета" Линевич, имевший в своем распоряжении законопослушные войска маньчжурских армий для наведения порядка в тылу, отменил нормальную эвакуацию по корпусам, целыми частями и приказал начать перевозку всех запасных. При этом, вместо того чтобы организовать продовольственные пункты вдоль Сибирской магистрали и посылать запасных в сопровождении штатных вооруженных команд, их отпускали [70]одних, выдавая в Харбине кормовые деньги на весь путь. Деньги пропивались тут же на Харбинском вокзале и на ближайших станциях, по дороге понемногу распродавался солдатский скарб, а потом, когда ничего "рентабельного" больше не оставалось, голодные толпы громили и грабили вокзалы, буфеты и пристанционные поселки».

Для тех, кто не понял, поясняю. Выдать «кормовые деньги» вместо того, чтобы организовать пункты питания — отличный способ эти деньги разворовать. Вряд ли дембели сильно проверяли, сколько им выдали.

Вообще путь домой Антона Ивановича Деникина потянет на приключенческий фильм. Так, где‑то офицеры попросту украли паровоз, подкупив машиниста — а потом опасались, что следующие за ними солдаты их найдут и разберутся. Как видим, генерал Деникин освоил некоторые особенности Гражданской войны задолго до ее начала.

В некоторых местах революционеры сумели даже захватить власть. Таким местом, к примеру, являлась «Красноярская республика», которая существовала с 6 декабря 1905–го по 3 января 1906 года. Власть в городе захватил Объединенный совет рабочих и солдатских депутатов, в котором заправляли большевики А. А. Рогов, К. В. Кузнецов, И. Н. Воронцов. Правда, что делать, оказавшись у власти, Совет не знал, так что в итоге восстание вскоре подавили. Были дела и в других городах. В Ростове рабочие дружины вели бои с войсками с 13 по 20 декабря. В Екатери- нославе еще дольше — с 8 до 27 декабря. Напомним, в этот город в 1896 году выслали видного большевика Ивана Бабушкина. В 1905–м он находился уже в иных местах, но, видимо, не зря в Екатеринославе жил.

Разбирались с этим весельем жестко.

«Между тем Петербург пришел в себя и стал принимать решительные меры. По инициативе главы правительства гр. Витте для восстановления порядка на Сибирской магистрали были командированы воинские отряды: ген. Меллер — Закомельского, который шел от Москвы на восток, и ген. Ренненкампфа, двигавшегося от Харбина на запад. Позже подошел к Владивостоку ген. Мищенко, когда схлынула уже наиболее буйная масса запасных, и успокоил город мирным путем.

Ген. Ренненкампф выступил из Харбина 22 января 1906 г. с дивизией, шел, не встречая сопротивления, восстанавливая железнодорожную администрацию и усмиряя буйные эшелоны запасных. Усмирение производилось обыкновенно таким способом: высадит из поезда мятежный эшелон и заставит идти пешком километров за 25 по сибирскому морозу (30–40 град, по Реомюру) до следующей станции, где к определенному сроку их ждал порожний состав поезда.

Подойдя к Чите, считавшейся наиболее серьезным оплотом революционного движения, Ренненкампф остановился и потребовал сдачи города. После нескольких дней переговоров Чита сдалась без боя. Ренненкампф сменил высших администраторов Забайкальской области, отобрал у населения оружие и арестовал главных руководителей мятежа, предав их военному суду. Так поступал и в дальнейшем».

(А. И. Деникин)

В общем и целом, из восстаний ничего не вышло. Однако это совсем не означало, что восторжествовал порядок. Наоборот, всё только начиналось.