Меценат - Михаил Бондаренко Страница 7

28 февраля 52 года Помпей впервые в истории Рима был избран консулом без коллеги и тем самым стал фактически единоличным правителем Римского государства. За ним также сохранялись наместничество в испанских провинциях и широкие полномочия по снабжению Рима ^[63]. Популярность Помпея стремительно росла, и после окончания своих консульских полномочий он стал задумываться о том, как бы ему избавиться от Цезаря. Сенат же начал готовить законопроект, согласно которому Цезарь должен распустить свою армию, сложить с себя власть наместника и отчитаться перед сенатом о своей деятельности в Галлии.

1 марта 50 года истекли полномочия Цезаря в Галлии. На заседании сената его сторонники потребовали, чтобы одновременно с Цезарем все свои чрезвычайные полномочия сложил и Помпей ^[64]. Однако это предложение не получило поддержки. Сенату было нужно, чтобы Цезарь распустил свои войска, ибо в противном случае он представлял угрозу для республиканского строя. 1 декабря состоялось очередное заседание сената, и вопрос о полномочиях Цезаря снова не был окончательно решен.

Тем не менее 1 января 49 года сенат проголосовал за лишение Цезаря всех полномочий и приказал ему распустить армию. Цезарь оказался перед дилеммой — либо война с сенатом и Помпеем, либо забвение. Он выбрал войну, благо на его стороне была значительная политическая группировка, отражавшая интересы самых разных слоев населения, а также огромная армия, закаленная в боях с галлами и заинтересованная в получении земельных наделов. 7 января сенат объявил Цезаря вне закона и приказал Помпею набирать войска ^[65].

В ночь с 10 на 11 января 49 года Юлий Цезарь переправился со своими войсками через пограничную реку Рубикон, которая являлась границей между Цизальпинской Галлией и Италией, и тем самым объявил войну своему собственному государству ^[66]. По словам Плутарха, когда он приблизился к речке, «он заколебался перед величием своего дерзания. Остановив повозку, он вновь долгое время молча обдумывал со всех сторон свой замысел, принимая то одно, то другое решение. Затем он поделился своими сомнениями с присутствовавшими друзьями, среди которых был и Азиний Поллион; он понимал, началом каких бедствий для всех людей будет переход через эту реку и как оценит этот шаг потомство. Наконец, как бы отбросив размышления и отважно устремляясь навстречу будущему, он произнес слова, обычные для людей, вступающих в отважное предприятие, исход которого сомнителен: «Пусть будет брошен жребий!» — и двинулся к переходу» ^[67].

Противоборствующие силы были приблизительно равны, но монолитная и дисциплинированная армия Цезаря имела огромный опыт, а войска Помпея были раздроблены, находились вне Италии и более десяти лет не участвовали в сражениях. Кроме того, Цезарь решил воспользоваться фактором внезапности и долгое время делал вид, что собирается распустить легионы и уйти в отставку. Даже в Италию он прибыл всего с одним легионом и накануне переправы через Рубикон демонстративно устроил большой прощальный пир, чтобы ввести в заблуждение Помпея и сенат ^[68].

Перейдя через Рубикон, Юлий Цезарь стремительно двинулся по Фламиниевой дороге и встретил серьезное сопротивление лишь у города Корфиния, где три легиона Помпея пытались остановить его. Однако после проникновенных уговоров и многочисленных обещаний Цезаря они перешли на его сторону. Сенат и Помпей были в панике, так как набор новобранцев проводить было некогда, а вызывать войска из Африки и Испании уже поздно. 17 марта Помпей покинул Италию и перебрался в Грецию, дабы собрать там свои легионы и приготовиться к решающей битве ^[69]. Вместе с ним из Рима бежали многие сенаторы, опасавшиеся за свою жизнь.

1 апреля 49 года Юлий Цезарь вступил в Рим практически без всякого сопротивления и захватил государственную казну. Затем он объявил набор в армию и значительно пополнил свои войска. Понимая, что к прямому столкновению с Помпеем он еще не готов, Цезарь отправился с несколькими легионами в Испанию, чтобы разбить находившиеся там восемь легионов своего противника. В бою при Илерде 2 августа 49 года деморализованные войска Помпея, лишенные своего полководца, находившегося в Греции, сдались и перешли на сторону Цезаря ^[70]. Потеря восьми легионов больно ударила по самолюбию Помпея, однако в его распоряжении находились еще огромные ресурсы восточных провинций и около десяти легионов, набранных в Греции.

В конце ноября 49 года Цезарь вернулся в Рим. Он решил не ждать, пока Помпей накопит еще большие силы, а всего с шестью легионами стремительно двинулся в Грецию. В начале 48 года он высадился около города Орик и направился к Диррахию, но путь ему преградила армия Помпея. В июне, после нескольких месяцев бесплодного маневрирования, Цезарь потерпел поражение в битве при Диррахии. От гибели его спасла лишь странная нерешительность Помпея, прекратившего преследование ^[71].

Потрепанные легионы Цезаря отошли в Фессалию на отдых, а Помпей стал наращивать силы для решающей битвы. 9 августа 48 года войска непримиримых врагов встретились при Фарсале ^[72]. И хотя численность войск Помпея была почти в два раза больше, в кровопролитном сражении главную роль сыграл полководческий талант Цезаря. По сообщению Плутарха, «когда Помпей с противоположного фланга увидел, что его конница рассеяна и бежит, он перестал быть самим собою, забыл, что он Помпей Магн. Он походил скорее всего на человека, которого божество лишило рассудка. Не сказав ни слова, он удалился в палатку и там напряженно ожидал, что произойдет дальше, не двигаясь с места до тех пор, пока не началось всеобщее бегство и враги, ворвавшись в лагерь, не вступили в бой с караульными. Тогда лишь он как бы опомнился и сказал, как передают, только одну фразу: «Неужели уже дошло до лагеря?» Сняв боевое убранство полководца и заменив его подобающей беглецу одеждой, он незаметно удалился» ^[73]. Армия Помпея была полностью разбита, а сам он бежал в Египет, где его предательски убили 29 сентября по приказу юного царя Птолемея ХIII.