Палачи и казни в истории России и СССР - Владимир Игнатов Страница 7

Костры инквизиции горели по всей Европе в течение нескольких веков. «Как ни омерзительны подробности преследования, поднятого против колдовства до XV столетия, — пишет в «Истории инквизиции» Г. Ч. Ли, — они были только прологом к слепым и безумным убийствам, наложившим позорное пятно на следующее столетие и на половину XVII века. Казалось, что сумасшествие охватило весь христианский мир и что сатана мог радоваться поклонениям, которые воздавались его могуществу, видя, как без конца возносился дым жертв, свидетельствовавший о его торжестве над всемогущим. Протестанты и католики соперничали в смертельной ярости. Уже больше не сжигали колдуний поодиночке или парами, но десятками и сотнями»… «Говорят, что один женевский епископ сжег в три месяца пятьсот колдуний; епископ Бамберга — шестьсот, епископ Вюрцбурга — девятьсот; восемьсот было осуждено, по всей вероятности, за один раз сенатом Савойи…»

В Италии после опубликования буллы о ведьмах папы Адриана VI (1522–1523 гг.), адресованной инквизитору района Комо, стали ежегодно сжигать более 100 ведьм. Во Франции первое известное сожжение состоялось в Тулузе в 1285 г., когда одну женщину обвинили в сожительстве с дьяволом, отчего она якобы родила помесь волка, змеи и человека. В1320— 1350 гг. на костры в Каркасоне взошли 200 женщин, в Тулузе — более 400. В Тулузе же 9 февраля 1619 г. был сожжен известный итальянский философ-пантеист Джулио Ванини. Процедура казни регламентировалась в приговоре так: «Палач должен будет протащить его в одной рубахе на циновочной подстилке, с рогаткой на шее и доской на плечах, на которой должны быть написаны следующие слова: «Атеист и богохульник». Палач должен доставить его к главным вратам городского собора Сент-Этьен и там поставить на колени, босым, с обнаженною головой. В руках он должен держать зажженную восковую свечу и должен будет умолять о прощении Бога, короля и суд. Затем палач отведет его на площадь Сален, привяжет к воздвигнутому там столбу, вырвет язык и задушит его. После этого его тело будет сожжено на приготовленном для этого костре и пепел развеян по ветру» (14: 360).

Немецкий историк Иоганн Шерр пишет, что массовые казни еретиков в Германии начались около 1580 г. и продолжались почти целое столетие. «В то время, как вся Лотарингия дымилась от костров… в Падеборне, в Бранденбургии, в Лейпциге и его окрестностях совершалось тоже множество казней. В графстве Верденфельде в Баварии в 1582 г. один процесс привел на костер 48 ведьм… В Брауншвейге между 1590–1600 гг. сожгли столько ведьм (ежедневно по 10–12 человек), что позорные столбы их стояли «густым лесом» перед воротами. В маленьком графстве Геннеберг в одном 1612 г. сожжены 22 ведьмы, в 1597–1876 гг. — всего 197… В Линдгейме, насчитывавшем 540 жителей, с 1661 по 1664 г. сожжено 30 человек. Фульдский судья колдунов Бальтазар Фосс хвастался, что он один сжег 700 человек обоего пола и надеется довести число своих жертв до 1000. В графстве Нейссе, принадлежавшем епископству Бреславльскому, с 1640 по 1651 г. сожжено около 1000 ведьм; мы имеем описания более чем 242 казней. Между жертвами попадаются дети от 1 до 6 лет. В то же время в епископстве Ольмютц умерщвлено несколько сотен ведьм. В Оснабрюке в 1640 г. сожгли 80 ведьм. Некий господин Ранцов сжег в один день в 1686 г. в Гольштейне 18 ведьм. По дошедшим документам, в епископстве Бамбергском при населении 100 000 человек сожжено в 1627–1630 гг. 285 человек, а в епископстве Вюрцбургском за три года (1727–1729 гг.) сожжено более 200; среди них встречаются люди всех возрастов, званий и пола…

Последнее сожжение в огромных размерах было устроено архиепископом Зальцбургским в 1678 г.; при этом жертвой святой ярости пало 97 человек. Ко всем этим казням, известным нам по документам, мы должны присоединить еще, по крайней мере, столько же казней, акты которых потеряны для истории. Тогда окажется, что каждый город, каждое местечко, каждое прелатство, каждое дворянское имение в Германии зажигали костры, на которых погибали тысячи людей, обвиняемых в колдовстве. Мы не преувеличим, если определим число жертв в 100 000 человек. В 1586 г. в Рейнских провинциях запоздало лето, и холода держались до июня; это могло быть делом только колдовства, и Трирский епископ сжег сто восемнадцать женщин и двух мужчин, у которых исторгли сознание, что это продолжение холодов было делом их заклинаний. О Вюрцбургском епископе Филиппе-Адольфе Эренберге (1623–1631 гг.) следует сказать особо. В одном только Вюрцбурге он организовал 42 костра, на которых были сожжены 209 человек, в том числе 25 детей в возрасте от 4 до 14 лет. Среди казненных были самая красивая девушка, самая полная женщина и самый толстый мужчина — отклонение от нормы казалось епископу прямым свидетельством связей с дьяволом» (17).

Последняя ведьма была сожжена в Камарго (Мексика) в 1860 г. Среди европейских знаменитостей, сожженных на костре, — Жанна д’Арк, Джордано Бруно, Савонарола, Ян Гус, Иероним Пражский, Мигель Сервет. Стоит отметить, что даже перед лицом столь страшной казни никто из них не отрекся от своих взглядов. Человечество до сих пор не избавилось от суеверий и даже от таких, за которые приходится расплачиваться человеческими жизнями. Массовые политические убийства в ленинско-сталинской России, полпотовской Камбодже, иди-аминовской Уганде, садцам-хусейновском Ираке и других странах, в определенной степени являются отголосками ритуальных жертвоприношений. Поменялась только терминология — теперь людей приносят в жертву не божествам, а идее. Справедливости ради надо сказать, что древние божества требовали значительно меньше крови, чем идеологический Молох, пожирающий миллионы безвинных жертв (6).

Особенно жестокими видами казней в Средние века были колесование и четвертование (разрывание). Колесование как способ казни был известен в Древнем Риме, в Германии, Франции и Англии. В России его применяли с XVII века, особенно часто — во время царствования Петра I, когда колесование стало «законным» методом казни и было включено в Воинский устав. Способ колесования состоял в следующем: к эшафоту привязывали в горизонтальном положении андреевский крест, сделанный из двух бревен (18). На каждой из ветвей этого креста делали две выемки на расстоянии примерно 30 см одна от другой. На кресте преступника привязывали лицом к небу, а каждую его конечность привязывали к одной из ветвей креста. Палач наносил удары по рукам и ногам железным ломом над выемками, переламывая кости каждой конечности в двух местах. Операция оканчивалась двумя-тремя ударами по животу и переломом спинного хребта. Искалеченного таким образом преступника укладывали на горизонтально поставленное колесо так, чтобы пятки касались головы, и оставляли в таком положении умирать.

Четвертование (разрывание). Привязывание преступника к конскому хвосту для разрывания тела было известно многим первобытным народам. Такая казнь применялась и у римлян во времена правления императоров. Но наибольшее распространение она получила в Средние века во Франции, Англии, Германии, Италии и России. Этим способом казнили за оскорбление величества, за покушение на жизнь государя и иногда за измену. Это была едва ли не самая жестокая казнь. Преступника, положенного спиной на невысокий эшафот (7—10 см), привязывали к нему накрепко цепями, которые охватывали грудь, шею, нижнюю часть живота и бедра. Привязывали к руке преступника орудие совершения преступления и жгли ее серным огнем. Затем клещами вырывали плоть в разных частях тела и в раны лили сплав свинца, масла, смолы и серы. Наконец, каждую конечность привязывали к лошади и сначала делали лошадьми небольшие рывки вперед, что причиняло казнимому страшные мучения, а затем пытались разорвать несчастного. У большинства казнимых сопротивление сухожилий и связок было так велико, что предварительно их нужно было рассекать. Только после этого лошади могли оторвать от тел конечности. После казни оторванные руки и ноги бросали к оставшемуся на эшафоте туловищу; все это сжигали на костре, а пепел пускали по ветру. Так во Франции в 1610 г. за убийство короля Генриха IV был казнен Франсуа Равальяк, а в 1757 г. за покушение на жизнь Людовика XV — Робер Дамьен.