Счастливы неимущие (Евангелие от Матфея). Судебный процесс Березовский-Абрамович. Лондон 2011/12 - Михаил Барщевский Страница 7

Приобретение «Сибнефти», как господин Березовский признает, явилось проектом, который был предложен ему господином Абрамовичем в конце 1994 года. Это было мотивировано его необходимостью найти источник средств для того, чтобы содействовать покрытию финансового разрыва в ОРТ. Господин Березовский поэтому заключил две сделки: одну с Борисом Ельциным, вторую с господином Абрамовичем. Сделка с Борисом Николаевичем Ельциным в 1995 году, как она характеризуется господином Березовским, заключалась в следующем. Она была очень простая. Президент Ельцин согласился создать «Сибнефть» и внести два сибирских предприятия в «Сибнефть». Далее эта компания включается в схему проведения залоговых аукционов, в соответствии с которыми государство выставляет на аукцион право операционного управления 51 % государственного пакета акций и право продать другие 49 %. Как говорилось, цель заключалась в том, чтобы дать господину Березовскому и его коллеге господину Абрамовичу возможность получить контроль над «Сибнефтью» и использовать «Сибнефть» для дальнейшего финансирования деятельности ОРТ и поддержки господина Ельцина в ходе президентских выборов в июне 1996 года, которые еще только предстояли в то время. Господин Березовский в своих свидетельских показаниях говорит о том, что основная причина, по которой ему удалось уговорить президента Ельцина согласиться на создание «Сибнефти», заключалась в том, что он, Березовский, получал доступ к государственным активам в обмен на то, что его медийная империя ОРТ окажет Борису Николаевичу поддержку в ходе выборов.

Параллельная сделка между господином Березовским и господином Абрамовичем была тоже очень простой по своей сути. В обмен на получение того, что было необходимо получить от президента Ельцина, господин Березовский должен был получать денежные средства от господина Абрамовича, а эти средства он далее использовал для финансирования деятельности ОРТ. Мой коллега с противной стороны говорит, что если такая сделка была заключена, то это была коррумпированная, незаконная сделка. Но она была заключена в соответствии с тем, как об этом говорит господин Березовский. В то время бизнес делался только таким образом. Господин Березовский в своих свидетельских показаниях неоднократно говорит, что без его политического влияния, которое он оказал на Бориса Николаевича Ельцина, господин Абрамович не добился бы ничего в мире российского бизнеса и точно уж не получил бы контроля над «Сибнефтью». Мы согласны с тем, что это действительно так. Хотя господин Абрамович приобрел «Сибнефть», используя свои собственные денежные средства и обеспечил управление этой компанией, тем не менее он всегда признавал, что он не получил бы возможности это сделать, если бы ему Березовский не оказал свою политическую помощь. Он всегда признавал, с самого начала, что он должен платить господину Березовскому за это и что в мире российского бизнеса взаимных услуг он многим был Березовскому обязан. Вот эти платежи по-русски называются «крышей», по-английски — roof.

«Крыша» — это содействие или защита, охрана, протекция. Вам, госпожа судья, совершенно понятно, конечно, почему эта сделка не была зафиксирована в письменном виде или даже частным образом где-то зафиксирована в письменном виде хотя бы одной из сторон. Соглашение о том, чтобы продать поддержку СМИ президенту России в обмен на получение привилегированного доступа к российским активам, и параллельная сделка с господином Абрамовичем (о том, что он делает выплаты господину Березовскому. — Прим. ред.) — это не такая договоренность и не такая сделка, которую стороны могли бы рассматривать как имеющую юридические последствия. Можно ли было предположить, что российские суды по этим вопросам будут выносить какое-то решение? Конечно, нет, никто этого не предполагал.

Господин Березовский в ответном заявлении жалуется на использование слова «крыша». Он говорит, что это напоминает преступную деятельность банд, рэкет и так далее. Я не в этом смысле использую это выражение. Показания моего клиента гласят, что был элемент не только политической, но и физической защиты в отношениях между господином Абрамовичем и господином Березовским. Это было очень важно, господин Березовский больше других это знал, поскольку он сам был жертвой такой кампании, вандализма и попытки покушения на его жизнь со стороны его соперников. Физическая защита была важна, но она предоставлялась не господином Березовским, а его коллегой, господином Патаркацишвили.

Я не хочу кого-то оскорблять и кого-то обижать больше, чем это необходимо. Сейчас в этом споре мы не обсуждаем степень физической защиты, которая предоставлялась. Но один аспект, очень небольшой аспект, связан с РУСАЛом. Значительная часть деловой логики, которой руководствовался господин Абрамович, когда он покупал алюминиевые активы в 1999–2000 годах, заключалась в том, что прибыльность снижалась преступными нападками, преступными алюминиевыми войнами, и он считал, что если приостановить эту преступную деятельность, то можно было бы повысить прибыльность. И здесь важную роль сыграл господин Патаркацишвили. Он использовал методы, которые не являются частью доказательств, слава тебе господи, и я не могу, наверно, рассказать вам всю хронологию, мы вам это представили в нашем письменном первоначальном заявлении.

Судья Элизабет Глостер: Я это все прочла. Как я сказала господину Рабиновитцу, я очень благодарна всем членам правовых команд, юридических команд за то, что вы представили столь исчерпывающее описание хронологии событий,

Г-н Сампшн: Но помимо того что вы прочли, я хотел бы предложить вам, госпожа судья, на раннем этапе слушания, насколько это возможно, и после того, как вы прочтете свидетельские показания господина Березовского, прочитать сразу же после этого показания господина Абрамовича. Первый вопрос, на который вы должны будете дать ответ, — это какова природа той сделки, той договоренности, которую заключили господин Абрамович и господин Березовский в 1999 году? Не оспаривается сторонами, что сделка была, договоренность была. И не оспаривается, что она подразумевала соглашение прежде всего о том, что господин Березовский будет оказывать политическое покровительство, чтобы позволить господину Абрамовичу получить контроль над «Сибнефтью». И также не оспаривается сторонами, что после того, как он получит контроль над этой компанией, господин Абрамович будет отвечать за ее управление. И здесь заканчивается то, на чем стороны согласны.

Суть спора — то, какую выгоду должен был получить господин Березовский. Господин Березовский говорит, что стороны договорились, что он, Березовский, и Патаркацишвили получат половину «Сибнефти», как минимум половину той доли «Сибнефти», которую приобретал господин Абрамович. Березовский утверждает, что наличные средства, которые он получал от господина Абрамовича, представляли собой его долю, то есть половину прибыли «Сибнефти», которая, как он утверждает, ему принадлежала. Господин Абрамович утверждает, что эти наличные средства представляли собой гонорар господину Березовскому за его политическое покровительство. Господин Абрамович утверждает, что между ними существовало неофициальное взаимопонимание в начале 1995 года, что господину Березовскому потребуется где-то 30 миллионов долларов в год для финансирования ОРТ. Но господин Березовский не продавал свое влияние и покровительство за какую-то установленную цену, он требовал столько, сколько, он думал, сможет получить. А поскольку «Сибнефть» процветала и получала все больше и больше прибыли, господин Абрамович зарабатывал больше, господин Березовский и требовал от него больше, поэтому суммы, которые были выплачены по просьбе господина Березовского, постоянно менялись в процессе таких спонтанных переговоров. А позиция господина Березовского была сильной, поскольку его политическое покровительство продолжало быть важным. А также это было связано с тем, что господин Абрамович признавал, что у него есть перед господином Березовским долг чести, поэтому каждый год согласовывались определенные суммы выплат, но часто эти суммы переплачивались.