Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина 1914-1919 - Николай Реден Страница 7
Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина 1914-1919 - Николай Реден читать онлайн бесплатно
Распутин на волне неожиданной удачи устраивал дикие оргии, он служил орудием в руках интриганов, потакавших в своих целях пагубным страстям мошенника. Его мнение приобрело большую роль в определении государственной политики. Он использовал свое влияние для компрометации настроенных против него честных сановников, заменял их угодными для себя деятелями, чтобы укрепить свое положение при дворе. Решающим фактором назначения человека на ответственный пост являлось то, друг он или враг Распутина.
Судьба Российской империи зависела от бредовых фантазий мошенника, в то время как к мнению лояльных сановников, предостерегавших императора об опасности с риском для себя, но тот оставался глух. В течение многих лет ультраконсерваторы доказывали, что наиболее образованные россияне были заражены вредными западными идеями, враждебными народу, но что сами они, дескать, осуществляют прочную духовную связь между крестьянством и троном; этот довод обратился против них же, они были выдворены из числа советников, когда Распутин приобрел неофициальную власть, а императорская чета стала рассматривать его как истинного выразителя интересов крестьянства.
Обстановка быстро приближалась к кризису. Вера людей в конечную победу, их желание внести свой вклад угасали перед эгоистичной и близорукой политикой сановников с сомнительной репутацией, которые были обязаны своими важными постами Распутину. Стало преобладать мнение, что бесполезные жертвы на фронте будут расти до тех пор, пока власти радикально не изменят своего курса. Страну должны возглавить лидеры, которым она сможет доверять, иначе ведение войны будет невозможным.
Все больше и больше усиливалось брожение в политических кругах, которые и в мирное время выступали за упразднение абсолютной монархии. Они оказались перед дилеммой: с одной стороны, в военное время внутренние беспорядки непозволительны, с другой стороны, мириться с существовавшим положением было невозможно. Надежда оставалась, однако, именно на консерваторов, занимающих важные посты: если они почувствуют, что сложилась кризисная ситуация, то устранят темные силы при дворе путем переворота.
Настроения кругов, лояльных трону, были еще радикальнее. Они привыкли считать царей вдохновляющими национальными лидерами, которые держали бразды правления великим государством, разросшимся от незначительного Московского княжества до громадной Российской империи. Традиции, политические убеждения, воспитание, привязанность к членам императорской семьи побудили аристократию и крупных дворян сделать решительный шаг. Кроме того, и военные присягали в верности стране и царю, присяга обязывала их действовать.
В то же время даже лояльные трону круги понимали трагизм ситуации. Ярые патриоты, они кипели гневом в отношении недостойного поведения правительства. Несмотря на жесткую цензуру, не допускавшую утечки информации о жизни императорской семьи, многие из монархистов обладали поразительно ясным пониманием причин трагедии. Они надеялись, что царь обратит внимание на признаки опасности и избавит страну от язвы, подтачивающей ее жизненные силы.
Однако с течением времени эта надежда становилась все более призрачной, а потребность в переменах все более настоятельной. Сомнения и дурные предчувствия, томившие лояльных монархистов, сменило глубокое понимание несовпадения их долга перед страной, с одной стороны, и перед троном — с другой. Очевидно, этот конфликт следовало разрешить, рано или поздно следовало сделать выбор.
Наступил безрадостный 1916 год, и внешний вид улиц Петрограда отражал общие настроения. Ввели нормирование продовольствия, женщины в невообразимых одеждах часами стояли в длинных очередях за хлебом. Эти толпы людей неопрятного вида производили удручающее впечатление. В ряде районов страны имелись хлебные запасы, но в условиях расстройства железнодорожного сообщения густонаселенные центры страдали от нехватки еды.
Люди выглядели озлобленными и угрюмыми. Они набивались в трамваи плотной массой, толкались и были готовы вцепиться друг другу в горло по малейшему поводу. Все лучшие лошади и автомобили были реквизированы армией, оставшиеся клячи и старые колымаги придавали городу неприглядный вид. Не украшали его и резервисты второй и третьей очереди, занимавшиеся строевой подготовкой на улицах: пожилым мужчинам, часто с брюшком, явно недоставало лихой военной выправки; в свободное время эти солдаты в своей мешковатой форме выглядели особенно нелепо и неловко поеживались под пристальными взглядами патрулей военной полиции.
Мировая война продолжалась уже третий год, и Россия, подобно всем другим странам, переживала состояние усталости. Не произошло никаких существенных сдвигов, мир был так же далек, как и прежде. Когда пришли вести о впечатляющих успехах русских войск на Турецком фронте и блестящем наступлении генерала Брусилова против австрийцев, временно вернулись надежды на лучшее. Однако ожидание победы постепенно сошло на нет, общественное внимание вновь переключилось на правительство, которое, казалось, стремилось парализовать действия армии.
Ни одно правительство не может провести страну через войну, не подвергаясь критике. Люди легко забывают о том, что война требует жертв, и ожидают от власти невозможного. Когда отсутствуют достижения в компенсации за неизбежные жертвы, патриоты обрушиваются на лиц, занимающих руководящие посты, а общественное мнение требует замены их другими, способными добиться осязаемых результатов. Справедливы обвинения против власть имущих или нет, но неизбежно следуют перемены в правительстве, ради того чтобы сохранялась вера народа в конечную победу.
Требования смены руководства звучали в каждой стране, участвовавшей в войне. В Англии пришлось уйти в отставку Асквиту, и Ллойд Джордж сформировал новый кабинет министров. Во Франции к руководству призвали 76-летнего Клемансо. В Германии Бетману-Гольвегу пришлось уступить место преемнику. В большинстве случаев новые руководители не смогли сделать больше, чем предшественники, но перемены во власти сами по себе были призваны укрепить моральный дух нации.
Российские власти тоже прибегали к средствам спасения от быстро нарастающего недовольства. Но если в других странах кадровые перестановки во власти давали нужный эффект, восстанавливали доверие общества и здравый смысл диктовал выдвижение людей, способных привлечь внимание соотечественников, в России каждая такая перестановка неизменно влекла за собой ухудшение ситуации. В период, когда спасти положение мог лишь популярный деятель, наделенный исключительными способностями и обладающий безупречной репутацией, правительство возглавил новый премьер-министр.
Если деморализация страны планировалась заранее, то для этого нельзя было изобрести средства лучшего, чем назначение в качестве главы кабинета Штюрмера. Престарелый бездарный бюрократ, он мгновенно возбудил в общественном мнении новые страхи и сомнения. Назначение Штюрмера открыто приписывали влиянию Распутина, и человек подобного уровня, без сомнения, годился лишь на роль орудия в руках интриганов, не более того. Вдобавок он был известен своими прогерманскими настроениями.
После прихода Штюрмера, словно в подтверждение сомнений в дееспособности властей предержащих, последовала отставка министра иностранных дел Сазонова. Этот способный, образованный и честный человек снискал в обществе уважения больше, чем любой другой член кабинета. Люди считали, что его присутствие в правительстве способствовало срыву германских интриг и служило гарантией того, что правительство не поступится национальными интересами.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments