Ужасы французской Бретани - Александр Волков Страница 7

Почетнейшая роль отведена головам, участвующим в сотворении мира. В большинстве космогонических мифов головы эти успешно взаимодействуют с другими частями тела «творца». Из головы получалось небо (индийский Брама, скандинавский Имир) или на худой конец ею подпирали небесный свод (греческий Атлант), а из менее уважаемых органов возникали земля и преисподняя. Но в отдельных случаях, например в саамском мифе, изначально, кроме головы (голова старика), вообще ничего не было!

По поводу этих голов А.Н. Афанасьев вдается в забавные ассоциации, столь любимые мифологической школой. Если небо уподоблялось в древности человеческому черепу, то облака и тучи — мозгу, его наполняющему, или волосам, его покрывающим. К светлому безоблачному небу сибирские шаманы обращались с возгласом: «Отец лысое Небо! Младший сын плешивого Неба!» Русский народ говорил «плешь просвечивает» и «лысина светится», а диск полнолуния сербы сравнивали с лысиной старика. Ясность и чистота пришлись по душе нашим современникам, и нынче на улицах много света. Увы, бритоголовые поклонники небесной черепушки позабыли о второй аллегории — а вдруг голова не только волос, но и мозгов лишается? Да и фразы «лысый черт» и «лысая гора» тоже нельзя сбрасывать со счетов.

Следующий этап почитания голов — голова в роли идола. Тут мы имеем дело только с головами, и почитаются они именно потому, что лишены тела. Намек на такое почитание можно отыскать в Древней Греции. К примеру, Цирцея, направляя Одиссея в Аид, советует на границе мертвого царства принести «главам бессильным умерших мольбу» (Одиссея, 10: 521). Хотя главы и бессильны, им о чем-то молятся.

Столь же запутана ситуация с головой Орфея. Во-первых, неизвестно в точности, кем, как и за что был убит Орфей. По версии Платона, он обидел богов тем, что не умер от любви, а сбежал из Аида живым. По другой версии, обиделся только Дионис — Орфей не почитал его, более прочих богов славя Аполлона. При этом на убийц певца разгневался именно Дионис, а от Аполлона умерший Орфей получил впоследствии нагоняй. По Конону, напротив, Орфей чтил Диониса сверх меры и, будучи жрецом его храма, не допустил туда шумную ватагу фракийских и македонских женщин, воздавших ему по заслугам. Есть и обратная версия — женщины, блюдущие чистоту мистерий, застукали там Орфея. Эта версия, разделяемая Вергилием, правдоподобнее: бешеный нрав вакханок не был ни для кого секретом.

А вот и романтические версии. По Овидию, фракийские менады растерзали певца за пренебрежение к их чувствам, а Фанокл, отличавшийся оригинальностью взглядов, обвинил в убийстве жен-бистонок. Те закололи Орфея мечами, поскольку «фракийскому племени чувство любви меж мужами оный впервые явил, женскую страсть не воспев» [10]. Павсаний, склонявшийся к мнению о гомосексуальности Орфея, в качестве альтернатив указывал на его гибель от молнии и самоубийство.

Многие авторы сходятся в том, что тело убитого Орфея было расчленено убийцами. Разбросанные куски собрали и захоронили музы. Голову музы не нашли — загадочным образом она угодила в реку Гебр или в море. Возможно, ее швырнули туда сами же убийцы. В гордом одиночестве или привязанная к собственной лире, то ли молчаливая, то ли поющая голова приплыла к Лесбосу, где ее встретили, по Фаноклу, печальные мужчины и «дали могильный приют». Лукиан говорит о местных жителях, схоронивших, то есть закопавших, голову, а лиру поместивших в святилище.

Однако в ряде источников смутно упоминается о каких-то пророчествах головы Орфея. По Филострату, она «услаждалась» прорицанием в святилище на Лесбосе, пока туда не явился Аполлон и не заткнул ей рот со словами: «Перестань вязаться в мои дела, ибо довольно я терпел и песни твои!» (Жизнь Аполлония Тианского, 4: 14). Либо Аполлон завидовал покойному Орфею, либо, что более вероятно, разговаривающая голова казалась ему мерзкой. Есть и третий вариант — бога и впрямь утомило нескончаемое славословие его поклонника.

Нимфы и голова Орфея. Картина Д. Уотерхауса (1900). Голова гипнотизирует девушек, и те уже готовы протянуть к ней руки

Павсаний, отдавая дань сразу нескольким вариантам смерти Орфея, о его голове не сказал ни слова, а только о статуях и костях, положенных в урну. Однако в другом месте он поведал о деревянной голове, выуженной рыбаками из моря у Лесбоса. Пифия сообщила удильщикам, что их добыча принадлежала статуе Диониса Фаллена и должна поэтому чтиться жертвами и молитвами (Описание Эллады, X, 19: 2). Конечно, жертвы предназначались статуе бога, за неимением которой чтилась принадлежавшая ей ранее голова. Но не исключено, что местные жители исказили легенду о голове Орфея. Так или иначе, этих случаев недостаточно, чтобы приписать грекам культ мертвой головы.

Но он, вероятно, существовал у других народов — реальных и мифических. Геродот сообщал об исседонах, снимавших с черепа покойника кожу, вычищавших его изнутри, покрывавших позолотой и хранивших как священный кумир, которому ежегодно приносят обильные жертвы. Панебы (ливийцы) из собрания Николая Дамасского отрубали голову умершему царю и, позолотив, выставляли в святилище. Тем самым, по словам В.Я. Проппа, живые получали власть над умершим, и умерший был вынужден им служить.

Популярнейшая форма такого служения — колдовской ритуал. Клеомен Спартанский из рассказа Элиана хранил голову своего друга Архонида в горшке с медом и советовался с ней как с оракулом. Один, взяв отрубленную голову великана Мимира, натер ее травами, предотвращающими гниение, произнес над ней заклинание и придал ей такую силу, что она говорила с ним и открывала ему многие тайны (Сага об Инглин-гах). Сказочная Баба Яга, желая навести дождь, выставляла на двор мертвую голову.

Терафимы, похищенные Рахилью у ее отца (Быт. 31:19), представляли собой мумифицированные человеческие головы, употреблявшиеся для гаданий. По некоторым данным, халдеи хранили терафимы в специальном помещении, возжигали перед ними свечи и поклонялись им. Если кто-нибудь падал ниц перед такой головой, она начинала вещать и отвечала на все задаваемые ей вопросы: «Царь Вавилонский остановился на распутье, при начале двух дорог, для гаданья: трясет стрелы, вопрошает терафимов, рассматривает печень» (Иез. 21: 21). По прибытии в Ханаан Иаков велел своим домашним оставить все предметы суеверия, в том числе принесенных Рахилью терафимов («богов чужих»): они были зарыты под дубом близ Сихема (Быт. 35: 4). С ними поступили так же, как с говорливой головой Орфея. Тем не менее культ терафимов проник в израильскую среду, и пророки боролись с ним вплоть до периода возвращения из Вавилона: «Ибо терафимы говорят пустое, и вещуны видят ложное и рассказывают сны лживые» (Зах. 10: 2).