Дом в небе - Сара Корбетт Страница 7

– Джеми, давай куда-нибудь съездим? – предложила я однажды летним вечером, когда мы валялись у реки на одеяле.

Мы жили в Калгари уже девять месяцев. Я издергалась и устала. Каждое воскресенье я просматривала объявления от турагентств в рекламной газете: вокруг света за восемьсот долларов, дешевые путевки «все включено», авиабилеты со скидкой в самые дальние страны, в города, о которых я и слыхом не слыхивала. И все в таком роде.

Джеми молча лежал на спине, демонстрируя мне свой безупречный профиль, и созерцал плывущие в летнем небе облачка. Я любовалась им, его ровным носом, гладкостью кожи, медовым цветом глаз. Но я не понимала его. Он был для меня загадкой. Он порой неделями не работал, мог бесцельно слоняться по городу, пропадал в музыкальных магазинах и секонд-хендах, и это меня раздражало.

– Куда ты хочешь поехать? – спросил Джеми.

– Куда угодно, мне все равно. Главное – поехать.

На его лице расцвела задумчивая улыбка, которую я так любила, и его длинные пальцы нежно сжали мое плечо.

– Давай, – сказал он, – куда угодно – это здорово.

На следующий день я отправилась в большой букинистический магазин «Ви Бук Инн», чтобы покопаться в старых выпусках «Нэшнл джиографик». На самом деле я хотела поехать в Африку, но для начала это все-таки было далековато. Я еще ни разу не бывала за границей, если не считать поездок в Диснейленд в детстве, один раз с папой, второй – с мамой после их развода. Джеми никогда не выбирался за пределы Канады. Я вытащила толстую подшивку журналов, села с ними на пол и стала выбирать направление.

Что же нам посмотреть? Иерусалим? Тибет? Берлин? «Нэшнл джиографик» имеет одну интересную особенность. Каждый его сюжет представляет что-то потерянное, неисследованное, мистическое или дикое. Вы там, а мы-то здесь, – как бы говорит журнал. Но не с целью раздразнить домоседа-читателя, а с целью послужить его представителем в этих далеких землях. Оформив подписку или купив журнал, человек тем самым отдает дань уважения внешним границам мира и всем, кто его населяет. «Спасибо, я посмотрел, что это существует на свете, и мне нет нужды убеждаться в этом лично», – думает читатель, переворачивая последнюю страницу.

Но только не я. В одном выпуске была статья о Боливии и Мадиди, маленьком заповеднике в верхнем бассейне Амазонки, где попугаи порхают среди махагониевых деревьев. В другой статье я увидела водопады под белым туманом в джунглях Парагвая. Я нашла старый экземпляр, который читала в детстве, с рассказом о таинственном высокогорном плато Рорайма, покрытом кварцевыми кристаллами, где-то в Венесуэле. Одни названия чего стоили! По пути домой они звучали у меня в голове, как стихи, заставляя забыть скучные привычные наименования мест, где я живу и где выросла. Мадиди. Венесуэла. Парагвай. Все, решено! Не город, не страна, не побережье. Целый континент. Мы едем в Южную Америку!

Бюро путешествий «Адвенча Трэвел» находилось в паре кварталов от «Дринка». Две женщины сидели за компьютерами, окруженные миниатюрными колизеями из туристических проспектов в блестящих обложках. Дешевле всего из Калгари было добраться до Каракаса, столицы Венесуэлы. Шел сентябрь 2001 года. Я забронировала два билета на январь туда и обратно через шесть месяцев, расплатилась наличными и вздохнула с облегчением. Будущая поездка постоянно возникала в наших разговорах. Мы с Джеми все время повторяли: «Вот когда мы поедем в Южную Америку…» или «Вот когда мы отправимся в путешествие…». В букинистическом магазине я купила путеводитель «Лонли плэнет» («Одинокая планета»), толстый, как Библия, выпущенный пять лет назад, и мы с Джеми, страница за страницей, принялись изучать его. Мы воображали, как пробираемся сквозь заросли в джунглях, идя к снежным пикам под ослепительным солнцем, и дорогу нам указывают проводники из племени кечуа. В одном разделе говорилось о змеях и насекомых, например, плотоядных мухах, которые могут пробуравить кожу где-нибудь на ноге и прогрызть дальше целый тоннель, и о питонах, свешивающихся с деревьев. Брр! Мы слегка занервничали. Еще был раздел об опасностях, подстерегающих туристов в городе. Нас предупреждали, что на улицах мы можем стать жертвой карманников, наш номер в гостинице могут ограбить, нас могут развести на деньги мошенники от благотворительности, собирающие средства в помощь какому-нибудь несуществующему сиротскому приюту. Малярия, лихорадка, бандиты с большой дороги, жулики всех мастей, автомобильные аварии – об этом нам приходилось выслушивать от родителей, которые сочли своим долгом хорошенько напугать нас перед поездкой. Словом, мы готовились к худшему, – к тому, что мы почитали за худшее, – потому что это казалось нам необходимой частью подготовки, по причине врожденного авантюризма.

И вот одним холодным зимним утром в январе 2002 года мы с Джеми улетели в Южную Америку. К тому времени мир стал значительно более опасным. Тысячи людей погибли 11 сентября. По телевидению говорили о джихадистском подполье, об угрозе эпидемии сибирской язвы, об оси зла. Перед Рождеством террорист захватил самолет в Париже и безуспешно пытался взорвать свой ботинок. Несколько недель спустя журналист «Уолл-стрит джорнал» по имени Дэниэл Перл отправился в Пакистан, планируя расследование, связанное с финансированием обувного террориста. Его похитили и обезглавили. То, что несколько месяцев назад невозможно было себе представить, стало ужасной реальностью.

Но нас ничто не останавливало. Хотя, сидя в аэропорту Калгари, я гнала прочь мысли о смерти и несчастьях, которые так и лезли в голову. Южная Америка – это не Ближний Восток, убеждала я себя. Это даже не Америка. Наш маршрут пролегал через Венесуэлу в Бразилию и затем в Парагвай. Одежду мы упаковали в специальные безвоздушные пакеты, отчего она стала плоской и твердой, – чтобы взять больше других вещей, необходимых в тропическом климате, – спрея от москитов, крема от солнца, противогрибковой жидкости для обуви и огромную бутылку кетчупа плюс пакетики соли и перца, которые мы собирали в фастфудах не один месяц.

Перед отъездом я съездила навестить бабушку и дедушку. Бабушка дала мне огромную банку антибактериального геля и несколько пластиковых коробок «Тапперуэр», которые я тоже, кажется, впихнула в чемодан. На прощание она жизнерадостно осудила мои планы на путешествие и мою любовь к коротким юбкам и высоким каблукам.