Княгиня - Петер Пранге Страница 7

— Я — архитектор этого собора, — дрожащим старческим голосом кричал Мадерна, — и не позволю вам здесь ни к одному камню притронуться!

— Не вам позволять или не позволять мне, — бросил в ответ Бернини. — Папа Урбан доверил мне возвести здесь главный алтарь.

Франческо закусил губу. Значит, то, что ему довелось услышать пару дней назад, правда. Ремесленники, проживавшие тут же в лачуге на территории стройки собора, поговаривали, что новый папа собирается поручить внутреннюю отделку собора Святого Петра какому-то молодому скульптору. Какое унижение для прежнего мастера!

— Вам — возводить алтарь? — недоуменно переспросил старик Мадерна. — Как же так? Вы что, вундеркинд? Для этого нужно быть архитектором, инженером! Вы вообще хоть имеете понятие, что есть статика и как пишется это слово?

— Нет, — ухмыльнулся в ответ Бернини, смерив взглядом пожилого мастера. — Зато мне известно, как пишется слово «простофиля», — так вот, оно пишется так: М-а-д-е-р-н-а! — отчеканил он по буквам имя мастера.

Седовласый мастер окаменел, лицо его мгновенно налилось кровью, челюсть отвисла. В какой-то момент Франческо испугался, что старик вот-вот упадет без чувств. Юноша понимал, что удар угодил в самую точку, и понимал почему. Но уже в следующее мгновение Мадерна, резко тряхнув седой гривой волос, повернулся, опустился на носилки и велел двум рабочим унести его прочь. Франческо заметил блеснувшие на глазах пожилого человека слезы.

— Это здание, — дрожащим голосом воскликнул он, — хотя и самый большой в мире храм Божий, но даже он слишком тесен, чтобы вместить этого человека и меня!

Франческо не сразу понял своего учителя. Как могло случиться, что Мадерна, великий мастер Мадерна покидает собственное детище поджав хвост, будто побитый пес? Как зодчий, который возвел неф собора Святого Петра, его фасад и притвор, мог спасовать перед надутым павлином, не выстроившим за свою жизнь даже простой стенки и, наверное, в глаза не видевшим мастерок каменщика?

Оцепенев от возмущения и ярости, Франческо смотрел вслед удалявшимся носилкам, где, понурив голову, сидел его старый учитель, мастер Мадерна, которому он был обязан всем своим умением.

Тут взгляд его упал на разложенный на столе эскиз. И в тот же миг у юноши перехватило дыхание, а бушевавшая в нем ярость куда-то испарилась.

Перед его глазами лежал проект главного алтаря: четыре величественно изогнутые колонны, взметнувшиеся ввысь, увенчанные балдахином с изображением только что восставшего из могилы Христа с хоругвью и крестом. Что это? Наброски гения? Франческо, познакомившийся с замыслом Мадерны еще несколько лет назад, тут же понял, что этот проект разом устранял все проблемы, так докучавшие прежнему зодчему, безрезультатно пытавшемуся разделаться с ними; на этом листе все сложности организации внутреннего пространства и пропорциональности с обманчивой легкостью преображались в истинный шедевр, образец гармонии.

Кому же принадлежит это воистину гениальное решение?

— Надивиться не можешь? — осведомился Бернини, бесцеремонно выхватив эскиз из-под носа Франческо. — Это и есть алтарь, который я возведу здесь. Скажи-ка ты мне вот что, — Бернини пригляделся к юноше, — уж не ты ли ассистент этого старого пердуна? Ты, ты, конечно, я тебя узнал! — Улыбнувшись во весь рот, Бернини положил руку на плечо Франческо. — Славно, ты мне и поможешь. Да, — спохватился он, — а ты вообще настроен мне помогать?

От клокотавшего в нем негодования молодой человек не нашелся что ответить.

— Что… что… да что вы себе вообразили? — выдохнул он, запинаясь.

И тут же, круто повернувшись, чуть ли не бегом бросился вон. Покинув стены собора, Франческо вдруг услышал, как где-то вдали заливисто прокукарекал петух.