Троя. Величайшее предание в пересказе - Стивен Фрай Страница 7

Когда братьев изгнали из Эгины за убийство юного царевича Фока, Пелея занесло дальше, чем Теламона. Он пересек материковую Грецию и подался на север в маленькое царство Фтию в Эолии. Выбор тот неслучаен: земли Фтии были для Пелея наследными. Чтобы обнаружить связь между Эгиной на юге и Фтией на севере, нам нужно проникнуть еще дальше вглубь времени.

Как вы помните, отец Пелея Эак – сын Зевса и морской нимфы Эгины. ГЕРА, вечно ревнуя и неистовствуя из-за похождений мужа, выждала, пока Эак возмужает, а затем наслала на его остров мор, уничтоживший всех людей, кроме Эака.

Одинокий и несчастный Эак бродил по острову и молился отцу своему Зевсу о помощи. Уснув под деревом, он проснулся от того, что по лицу его шествовала колонна муравьев. Он огляделся и увидел, что вокруг него кишит целый муравейник.

– Отец Зевс! – вскричал Эак. – Пусть возникнет на этом острове столько смертных, сколько муравьев на этом дереве, чтоб был я не один.

Зевса он застал в хорошем настроении. В ответ на молитвы сына Царь богов превратил муравьев в людей, и Эак назвал их мирмидонянами – от мирмекс, что по-гречески означает «муравей». Со временем почти все мирмидоняне покинули Эгину и обжились во Фтии. Вот почему Пелей выбрал Фтию местом своего изгнания и искупления – чтобы воссоединиться с мирмидонянами ^[22].

Царь Фтии ЭВРИТИОН, в точности как Кихрей Саламинский – Теламона, радушно принял Пелея, очистил его от скверны преступления, назначил преемником и выдал в жены дочь свою.

Женитьба на АНТИГОНЕ ^[23], рождение дочери Полидоры, высокое положение во Фтии как наследника престола мирмидонян, очищение от пролитой крови – жизнь у Пелея вроде бы налаживалась. Но они с Теламоном были слеплены из материи энергичной, беспокойной, и оседлая семейная домашность не устраивала ни того ни другого. За последующие годы братья отличились и на борту «Арго» в походе за Золотым руном, и далее, как и многие ветераны-аргонавты, они отправились в Калидон поучаствовать в охоте на чудовищного вепря, которого Артемида наслала разорять тамошние края ^[24]. В разгар той легендарной погони копье Пелея пролетело мимо цели и смертельно ранило его тестя Эвритиона. Случайно или нет, вышло еще одно кровное преступление, еще одно убийство родственника, и вновь Пелею понадобилось царское прощение.

Царем, предложившим очистить его на сей раз, оказался АКАСТ, сын Пелия, старого недруга Ясона, и теперь Пелей держал путь в эолийское царство Акаста – в Иолк ^[25]. Запаситесь терпением, читатель.

К тому времени Пелей изжил в себе непривлекательные черты, из-за которых сыграл столь чудовищную роль в убийстве своего единокровного брата Фока: теперь Пелея считали скромным, доброжелательным и обаятельным человеком. Уж таким скромным, обаятельным и приветливым – и пригожим вдобавок, – что вскоре жену Акаста АСТИДАМЕЮ одолела к Пелею страсть. Однажды ночью она явилась к нему в опочивальню и сделала все возможное, чтобы соблазнить его, – но втуне. Астидамея прижималась к нему так и эдак, но Пелей застыл от ужаса – ничего другого приличия и не позволили б ему: он гость и друг Акаста. Любовь уязвленной отверженной Астидамеи превратилась в ненависть.

Те из вас, кому известна история Беллерофонта и Сфенебеи или сына ТЕСЕЯ по имени Ипполит и Федры ^[26] – или, само собой, Иосифа и жены Потифара из Книги бытия, – знакомы и с мифологемой «отвергнутой женщины», и с тем, какова у этой мифологемы неизбежная развязка.

Горя от стыда, Астидамея отправила письмо жене Пелея Антигоне – та сидела дома во Фтии, растила их с Пелеем дочку Полидору.

«Антигона, пишу, дабы наставить тебя насчет супруга твоего Пелея, кого ты считала уж таким верным: он влюблен в мою падчерицу Стеропу. Воображаю, до чего болезненна тебе эта новость. Неприязнь к тебе Пелей никак не скрывал. Тело твое с тех пор, как ты родила, – так говорил он при дворе – теперь пухло и рыхло, как перезрелая фига, и невыносим ему вид твой. Уж лучше ты узнаешь это от меня, а не от того, кто желает тебе зла. Твоя подруга Астидамея».

Прочтя это письмо, Антигона вышла из дома и повесилась.

Но и такого чудовищного исхода не хватило мстительной Астидамее: отправилась она к своему супругу, склонив голову и давясь рыданиями.

– О муж мой… – начала она.

– Что случилось? – спросил Акаст.

– Нет, не могу, не в силах сказать.

– Повелеваю тебе изложить, что печалит тебя.

И полилась взахлеб ужасная история. Как похотливый Пелей явился к ней в опочивальню и попытался силою взять ее, Астидамею. Как она, отвращенная этим насилием, сообщила о неверности мужа Антигоне. Как Антигона в унижении и горе лишила себя жизни. Как желала она, Астидамея, утаить все это от Акаста, Акасту же так мил Пелей, однако Акаст вытянул из нее… ох батюшки, можно ль надеяться, что поступила она верно, рассказав ему обо всем?