Португальская колониальная империя. 1415-1974 - Анатолий Хазанов Страница 69

Когда Спинола вернулся в Лиссабон в 1972 г., Каэтану наградил его высшим португальским орденом.

В своих мемуарах М. Каэтану вспоминал: «У меня были отличные отношения с генералом, который открыто называл себя “марселистом” (то есть верным сторонником Марселу Каэтану. — А.Х.), до того дня, когда в моем доме произошел разговор, сыгравший большую роль в нашей судьбе». Как пишет Каэтану, Сенгор сообщил ему, что хочет быть посредником между португальским правительством и ПАИГК.

В середине 1972 г. состоялась встреча Сенгора и Спинолы в пограничном сенегальском селении. Спинола вылетел затем в Лиссабон, чтобы информировать об этом Каэтану Он сообщил, что Сенгор предложил организовать встречу Спинолы и Кабрала для переговоров об условиях прекращения огня. «Я заметил генералу, — вспоминает Каэтану, — что сесть за стол переговоров с А. Кабралом, который был не обычным партизанским вождем, а человеком, представлявшим все антипортугальское движение и пользовавшимся поддержкой ООН, ОАЕ, всей мировой прессы, означало бы официально признать возглавляемую им партию как воюющую сторону и признать, что она владеет значительной территорией». Настаивая на продолжении войны, Каэтану заявил: с точки зрения глобальной защиты заморских территорий лучше уйти из Гвинеи с честью после военного поражения, чем после соглашения, заключенного с террористами, открыв тем самым путь к другим переговорам. «Неужели ваше превосходительство предпочитает военное поражение в Гвинее?» — воскликнул возмущенный генерал. «Армии существуют для войны и должны драться за победу, — ответил Каэтану, — но силен не тот, кто побеждает. Если португальская армия будет разбита в Гвинее после того, как сделает все от нее зависящее, это поражение не повлияет на юридические и политические возможности продолжать защищать остальные заморские территории». Генерал Спинола не согласился с мнением Каэтану и вернулся в Гвинею, открыто выразив свое недовольство правительством. По словам Каэтану, в армии начались разговоры о том, что военные держат в руках ключ к решению проблемы Гвинеи, «но слепота лиссабонских политиков мешает прогрессу, что если война продолжается, то только по вине правительства». В такой атмосфере оскорбленный в лучших чувствах генерал Спинола начал писать книгу «Португалия и будущее». «Общие друзья говорили мне, однако, — отмечал Каэтану, — что он не опубликует эту книгу без моего ведома». Вскоре Каэтану принял решение назначить Спинолу заместителем начальника генерального штаба вооруженных сил Португалии. Вот как описывал экс-премьер-министр эти события: «В тот день, когда генерал Спинола занял этот пост, он нанес мне визит, чтобы приветствовать и поблагодарить меня. Но он был огорчен тем, что министр обороны не захотел, чтобы церемонию вступления в должность транслировали по телевидению и чтобы на ней присутствовали молодые офицеры… Я объяснил ему, что существуют общие правила, предписывающие, чтобы церемонии вступления в должность были скромными и с минимумом гласности… Тогда он объявил о публикации в ближайшие дни своей книги».

В конце 60-х — начале 70-х гг. в Гвинею-Бисау прибывали все новые контингенты португальских войск, так что их общая численность достигла к началу 1971 г. 35 000 человек. Чтобы создать в колонии социальный «буфер» из прослойки белых поселенцев и тем самым воспрепятствовать развертыванию борьбы африканцев за освобождение, португальское правительство приступило к реализации плана переселения в Гвинею-Бисау и на Острова Зеленого Мыса тысяч колонистов. Напуганные угрозой военного поражения в Гвинее, колонизаторы не останавливались перед самыми зверскими репрессиями.

Как сообщило руководство ПАИГК, только в январе 1971 г. в результате варварских налетов португальской авиации на районы Кубиссек, Кабукаре и Балана бомбами и напалмом было уничтожено 28 деревень, а множество других было разрушено частично. Во время этих налетов имелись убитые и раненые, большинство из них — старики, женщины и дети.

Миссия ООН, посетившая Гвинею-Бисау, констатировала: «Миссия… была свидетелем зверств, совершаемых португальскими войсками. Деревни сожжены, а посевы и скот погублены в результате… воздушных налетов; постоянно совершаются разведывательные полеты; неразорвавшиеся бомбы большой мощности, сбрасываемые современными самолетами, лежат на полях. В этой связи следует напомнить, что Португалия — отсталая страна, которая не производит даже игрушечные самолеты».

Португальская авиация бомбила пограничные районы Сенегала и Гвинеи (Конакри) под предлогом, что там имелись «базы» ПАИГК.

22 ноября 1970 г. весь мир был потрясен известием о преступном акте вооруженной агрессии Португалии против Гвинейской Республики. С территории Гвинеи-Бисау был направлен морской десант, который совершил нападение на столицу Гвинейской Республики Конакри. В ее территориальные воды вошли португальские военные корабли, десантные суда, а также подводная лодка. Вооруженное нападение было осуществлено силами европейских и африканских наемников, которые прошли специальную военно-диверсионную подготовку на острове Сога в архипелаге Бижагуш. Вся операция, имевшая своей целью свержение гвинейского правительства, была заранее спланирована и тщательно подготовлена с расчетом на поддержку реакционных элементов внутри страны. Спинола лично инструктировал португальских офицеров, а у одного из них — майора Леала де Алмейды, отказавшегося участвовать в провокации, в ярости сорвал с плеч погоны.

В операции приняли участие главным образом выходцы из Гвинеи, предавшие свою родину, а также иностранные наемники и 150 солдат и офицеров регулярной португальской армии. Все бандиты были снабжены новейшим стрелковым оружием, гранатами, переносными крупнокалиберными пулеметами, радиопередатчиками.

Каждая из боевых групп имела задание захватить определенный стратегический пункт в городе: аэропорт, радиостанцию, телеграф, попытаться арестовать президента. Они приблизились к Конакри ночью в резиновых лодках. Одетые в форму партизан ПАИГК, они рассчитывали на внезапность и замешательство противника. Лиссабон всячески пытался скрыть свое участие в этой акции. Некоторые португальские солдаты и офицеры даже загримировались под африканцев. Но неопровержимые факты, выявленные позднее в ходе судебных процессов над наемниками в Гвинее, доказали, что Лиссабон был вдохновителем бандитского нападения на независимую африканскую страну.

В обращении правительства Гвинейской Республики в связи с этим говорилось: «Генерал Спинола уже через несколько часов после нападения на наши военные лагеря объявил, что “заключенные воспользовались смятением, царящим в Конакри, чтобы бежать. Они прибыли в Бисау и просят убежища. Их вопрос изучается”. Браво, генерал! Вы достойный ученик Гитлера! Каким образом кто-либо бежавший из тюрьмы в Конакри, “воспользовавшись смятением”, мог за несколько часов достичь Бисау без помощи португальских фашистских властей?» Португальские фашисты были полностью изобличены как организаторы агрессии в ходе допросов захваченных в плен наемников. Так, один из них, Камара Мамуду, показал: «После обучения нас погрузили на шесть португальских военных судов, и мы направились к Конакри… На каждом судне было не менее пяти белых португальцев… Португальских наемников называли “командосы”, а нам, гвинейцам, дали название “Фронт освобождения Гвинеи”».