Краткая история военных сражений - Бернард Лоу Монтгомери Страница 68

Один из принципов революции гласил: «карьера открыта талантам», и собственная карьера Наполеона свидетельствует о его справедливости. Говорилось, что каждый французский солдат, если он достаточно умел, носит в рюкзаке маршальский жезл. Из двадцати шести маршалов, возведенных в это звание Наполеоном, только двое были благородного происхождения. Правда, хотя Наполеона больше интересовал талант, чем происхождение, он скоро перестал веровать в «равенство». Маршалов осыпали почестями, от нового Почетного легиона до королевств. Военные училища, такие, как Сен-Сир, были для элиты. Создавались отборные полки, особенно императорская гвардия. Нельзя было стать гвардейцем, не приняв участия в четырех кампаниях, не будучи дважды раненным или не отличившись каким-либо исключительным подвигом. Но потом гвардеец получал больше солдата любого другого полка, жил в самых лучших казармах, получал лучшие пайки и сопровождал императора. В армии множилось количество наград и званий. Все это не вязалось с чистотой принципов революции, но зато шло на пользу поднятию боевого духа.

Некоторые из маршалов были весьма способными воинами. Даву впервые воевал вместе с Наполеоном в Египте и с тех пор был безгранично предан своему хозяину. Он обладал качествами строевого офицера, был первоклассным организатором и строгим блюстителем дисциплины, солдаты его боялись, но уважали. Даву показал себя стойким бойцом, до конца понимал замыслы Наполеона. В 1806 г. он одержал важную победу над превосходящими силами пруссаков у Ауэрштедта и прекрасно проявил себя в России. Массена, по словам Наполеона, обладал «воинскими качествами, перед которыми следовало преклонить колени». Он хорошо помогал Наполеону в 1796 г. в Италии, в 1799 г. в Швейцарии остановил внушавшую ужас русскую армию Суворова, но был побит Веллингтоном в Испанской войне. Ней был еще одним видным кавалерийским командиром и, командуя арьергардом при отступлении из Москвы в 1812 г., оправдал одобрительный отзыв Наполеона как о «храбрейшем из храбрых». Но при Ватерлоо проявилась слабость Нея, в критический момент он терялся. Сульт был способным и надежным тактиком и организатором. Следует также отметить Мармона, знатока артиллерии, и Ожеро, отважного, лихого и жестокого командира. Все они, однако, выросли под тенью Наполеона, без его мастерства и воодушевляющих идей они как воины значили бы куда меньше.

К 1805 г. Наполеон твердо настроился на создание империи, и летом того же года против него была образована третья коалиция – Британия, Австрия и Россия. К тому времени ему стало ясно, что для вторжения в Англию не было никаких надежд, и посему он обратил все внимание на восток. К августу против него собирались огромные силы, но они были пока разрознены. Главной осью вооруженного конфликта должен был стать Дунай, протекавший через Австрию и обращенный в сторону России. 84 тысячам австрийцев, находившимся в Италии, могла преградить путь 50-тысячная армия под командованием Массены. Тогда Наполеону предстояло иметь дело с 58 тысячами солдат австрийской армии на Дунае под командованием Макка и двумя русскими армиями – одной, готовой двинуться через Галицию под командованием Кутузова, и другой, собиравшейся в Польше. Назревала угроза ударов в Нидерландах и на юге Италии. Если Наполеон не ударит первым, его противники могли бы к началу зимы собрать в Ульме, в верховьях Дуная, армию в 140 тысяч человек, нацеленную на Францию. Он рассчитал, что из Булони, где все еще была сосредоточена его армия, до Ульма ближе, чем русским. Исходя из этого решил Наполеон ударить раньше и бить противников поодиночке. Сначала сокрушить австрийскую армию у Ульма, потом двинуться вниз по Дунаю, чтобы встретить русских.

Сражение при Аустерлице

В конце лета 1805 г. штабы Наполеона работали не покладая рук, планируя поход 150-тысячного войска от берегов Ла-Манша к Дунаю. Чтобы скрыть свои силы и намерения от австрийцев, он отверг самый прямой маршрут, вместо этого выйдя к Дунаю за Ульмом и зайдя в тыл австрийцам. «Великая армия» двигалась, рассредоточившись на семь колонн. Отправление различных соединений было отрегулировано таким образом, что через двадцать четыре перехода все должны были сосредоточиться вдоль Рейна и затем двинуться севернее Шварцвальда одним 80-мильным фронтом. На предусмотренных графиком местах стоянок были заложены припасы.

Отвлекающий маневр французов в Шварцвальде ввел в заблуждение Макка, и тот двинулся вверх по Дунаю, что дало возможность отрезать его с тыла. «Великая армия» точно следовала плану переходов, поднимаясь на рассвете, покрывая от 8 до 25 миль в день и в середине дня останавливаясь в подготовленном лагере. 7 октября первые четыре корпуса форсировали Дунай. 9-го Ульм был окружен. 18 тысяч австрийцев, попытавшихся вырваться, были захвачены французской конницей, а спустя десять дней сдался Макк с оставшимися 30 тысячами. Первый этап стратегического замысла Наполеона завершился полной и бескровной победой.

Теперь представлялось вероятным, что пруссаки тоже мобилизуются против французов. Это укрепило Наполеона во мнении, что самым лучшим планом было бы смелое молниеносное наступление, и 26 октября армия снова двинулась вниз по Дунаю к Вене. Но солдаты устали, погода была холодная, и впереди находилась 65-тысячная армия Кутузова. Этот поход был уже не прогулкой, а сопровождался боями. Наполеон хотел окружить Кутузова, но русские, хотя и замедляли продвижение французов, в то же время уклонялись от соприкосновения. В Вену вошли 14 ноября, получив ценные военные припасы. Но примерно в это время Наполеон получил известие о Трафальгаре. Его армия находилась в центре враждебной Европы, и представлялось, что он не сможет поймать Кутузова до того, как тот получит подкрепление в лице второй русской армии, а возможно, и прусской армии. Дело выглядело так, что Наполеон попал в западню.

Но он заготовил собственную западню в Моравии. Это была легко обороняемая страна, и он остановился здесь, чтобы дать отдых армии, в то же время ища способ спровоцировать противника напасть на него. Он видел, что находившаяся теперь в Ольмюце русско-австрийская армия непрерывно наращивала силы. Она уже насчитывала 85 тысяч человек, к тому же из Польши ожидалось еще 60 тысяч и существовала возможность прорыва на помощь им через Альпы 80 тысяч австрийцев. С другой стороны, пруссаки едва начинали становиться под ружье и у Наполеона было около месяца для игры. Его план заключался в том, чтобы соблазнить русских напасть на него, показав слабый фронт. Кутузову дали возможность увидеть не более 50 тысяч в Брюнне. Но в действительности еще более 20 тысяч под командованием Бернадотта и Даву находились в резерве, рассредоточенные корпусами в 40 – 60 милях позади, но готовые подойти в течение суток. Противник мог счесть, что у него численное преимущество два к одному, тогда как силы были почти равны.

Примерно после 21 ноября Наполеон укрепился в своих намерениях и в общих чертах обдумал тактический подход к намечаемому сражению. Территория между Брюнном и Ольмюцем представляла собой четырехугольник. Северная сторона этого участка ограничивалась прямой линией лесистых возвышенностей, известных как Моравские горы. Южнее параллельно холмам проходила главная дорога, поворачивавшая на юго-запад к находившейся в трех милях деревне Аустерлиц. С гор текли два ручья, сливавшиеся чуть южнее дороги, образуя заболоченную речушку Гольдбах, которая текла на юг, где впадала в заболоченные озера, образующие южный край участка. Вдоль Гольдбаха располагались семь деревень. Речушка не являлась препятствием, но делила территорию пополам. К западу от нее раскинулась плоская равнина, достигавшая хорошо укрепленного городка Брюнн, находившегося в руках французов. К востоку от Гольдбаха было плоскогорье, называвшееся Працен, которое начиная от речки постепенно поднималось до высоты 350 футов и более круто спускалось с другой стороны. Наполеон решил разместить свои силы, базировавшиеся на Брюнн, на восточном берегу Гольдбаха. Сосредоточившиеся в Ольмюце союзники вряд ли устояли бы от соблазна попытаться отрезать французов от Вены и не дать отойти к юго-западу, напав на правый фланг. Наполеон намеренно обнажил свои коммуникации с Веной и собрал свои силы на дороге и у подножия гор, чтобы еще больше усилить у союзников соблазн крупными силами обойти его правый фланг. Он был уверен, что, если только они заглотают наживку, он сможет нанести им сокрушительное поражение на территории по собственному выбору.