Дзержинский. От "Астронома" до "Железного Феликса" - Илья Ратьковский Страница 66

Следует сразу отметить, что наиболее активно в разгоне демонстрации были задействованы красногвардейские отряды. Именно ими был дан залп по демонстрантам, в результате которого погибли люди. Считать это насилие целенаправленным или даже спланированным не представляется верным, скорее это была реакция молодых красноармейцев на всю нервозность тех дней, результат сдавших нервов ^[619]. Расстрел демонстрантов произошел и в других городах, где проводились акции в поддержку Учредительного собрания, в частности в Козлове. Жертвами пулеметного огня здесь стало не менее двух десятков человек ^[620].

Последовавший вскоре за разгоном демонстрации роспуск Учредительного собрания еще раз подтвердил вооруженный перевес большевиков в Петрограде и в целом по стране. Отзвуком этих событий стало покушение на коменданта Учредительного собрания, члена Чрезвычайного военного штаба М. С. Урицкого (будущего первого председателя Петроградской ЧК). В газете «Правда» на следующий день появилось краткое сообщение:

«Покушение на жизнь товарища Урицкого.

Вчера утром было произведено покушение на жизнь М. Урицкого, комиссара над Всероссийской по делам о выборах в Учредительное собрание комиссией. Пуля, слегка задев ухо, полетела мимо. Задержать стрелявшего не удалось» ^[621].

В других городах реакция на эти события находилась в прямой зависимости от степени организации противников советской власти. Наиболее значительным выступлением на Северо-Западе было новгородское. Здесь проходила забастовка служащих и торговых работников, а вооруженное сопротивление продолжалось до 22 января 1918 г., когда в городе было снято военное положение. Следует отметить, что, как только определился вооруженный перевес большевиков, надобность в насильственном подавлении сопротивления пропала, и репрессии не применялись ^[622].

Антибольшевистские выступления отмечаются и в других городах. 5 января 1918 г. в Москве после разгона демонстрации защитников Учредительного собрания поздно вечером было взорвано здание Дорогомиловского районного совета. Погибли начальник штаба Красной гвардии Дорогомиловского района П. Г. Тяпкин, начальник арсенала районных красногвардейцев А. И. Ванторин и трое рабочих-красногвардейцев ^[623]. Это был целенаправленный террористический акт, рассчитанный на многочисленные жертвы собравшихся в 9 часов вечера в здании членов Совета. Всего в результате взрыва погибло пять революционеров: относительное небольшое количество жертв было обусловлено более ранним окончанием собрания. 8 января 1917 г. Президиум Моссовета принял постановление о захоронении жертв взрыва у Кремлевской стены, где они пополнили формирующийся, по выражению В. В. Маяковского, «красный погост» ^[624].

Днем позже, 9 января 1918 г., в той же Москве была обстреляна рабочая демонстрация, посвященная очередной годовщине Кровавого воскресенья. В целях безопасности впереди и сзади каждой группы демонстрантов двигались автомобили с пулеметами и шли вооруженные красногвардейцы. Предпринятые меры оказались недостаточными, и во время митинга перед братскими могилами на Красной площади по манифестантам с крыш прилегающих зданий был открыт ружейный и пулеметный огонь. В результате обстрела было убито более 30 человек и 200 ранено. 14 января на Красной площади состоялись похороны семи из жертв ^[625].

Данные события в Москве надо увязывать с последствиями разгона Учредительного собрания, демонстраций в его поддержку, и возможно с проходившими 9 января похоронами жертв разгона демонстрации в поддержку Учредительного собрания. Вместе с тем своевременно принятые превентивные меры, в том числе и со стороны ВЧК, позволили предотвратить повсеместное организованное выступление против советского правительства. Первоначально многочисленные стихийные выступления, вызванные разгоном Учредительного собрания, пошли на спад. Аресты же органами ВЧК членов Учредительного собрания продолжались и после его разгона. Остававшиеся на свободе уже в момент ухода из собрания большевиков и левых эсеров были признаны советской властью контрреволюционерами. В оглашенной ленинской декларации говорилось: «Не желая ни минуты прикрывать преступления врагов народа, мы заявляем, что покидаем Учредительное собрание с тем, чтобы передать Советской власти окончательное решение вопроса об отношении к контрреволюционной части Учредительного собрания» ^[626]. Подобная постановка вопроса предполагала незамедлительное проведение решительных мер. «В ночь на 9 января в депутатском общежитии были арестованы свыше 20 человек — нижегородские, тамбовские, сибирские депутаты. Через пару дней их выпустили. Народный комиссар юстиции И. З. Штейнберг позднее признал, что аресты производились без его ведома по инициативе ВЧК» ^[627].

Постепенно Учредительное собрание уходило в прошлое, не представляя теперь уже большой угрозы для большевиков. Тем самым была подтверждена эффективность превентивной политики ВЧК, чисто силовых методов решения политических проблем. В партии большевиков стала наблюдаться переоценка «ненасильственной политики» первых месяцев послеоктябрьского периода в сторону более «адекватных» мер наказания и принуждения. Л. Д. Троцкий в беседе с американским писателем А. Р. Вильямсом уже заявлял об этом прямо: «Главное наше преступление в первые дни революции заключалось исключительно в доброте» ^[628]. Схожее мнение демонстрировали другие лидеры большевиков.

Косвенным признанием эффективности деятельности ВЧК стало новое подтверждение ее полномочий, особого статуса в конце января 1918 г. 24 января 1918 г. Трибунал по делам печати в лице своего председателя левого эсера Г. И. Шрейдера предложил изъять из ведения ВЧК и других следственных комиссий дела о преступлениях, связанных с печатью. 27 января 1918 г. левый эсер В. А. Алгасов, член коллегии Наркомюста и НКВД, внес в повестку заседания СНК предложение о создании особой комиссии при Совнаркоме для усиления борьбы с контрреволюцией, при этом комиссия в значительной степени дублировала бы ВЧК ^[629]. Оба предложения были отклонены правительством, т. к. необходимость чрезвычайного органа защиты диктатуры пролетариата, каким являлась ВЧК, была еще раз подтверждена декабрьско-январскими событиями в Петрограде и в целом по стране. ВЧК все в большей степени должна была уделять внимание социально-политическим процессам, происходящим в стране, занимаясь теперь в первую очередь контрреволюционными выступлениями.