США во Второй мировой войне. Мифы и реальность - Жак Р. Пауэлс Страница 66

Неудивительно, что лоббисты крупных американских корпораций начали действовать в Вашингтоне, чтобы предотвратить включение американских филиалов корпораций в Германии в любые репарационные схемы. Кроме того, теперь, когда Советский Союз был больше не нужен в качестве союзника, антикоммунисты начали возвращать свое былое влияние в столице США, и им была противна даже мысль о том, что богатство послевоенной Германии может быть использовано в течение неограниченного периода времени для пользы коммунизма в СССР. Им была ненавистна идея того, что капитал, накопленный американским «свободным предпринимательством» в Германии, может послужить финансированию строительства коммунизма в Советском Союзе, вместо того, чтобы приносить дивиденды в кошельки американских акционеров. Таким образом, советские планы в отношении Германии, вне зависимости от того, насколько законными и умеренными они были, были совершенно неприемлемы для Дяди Сэма. Вашингтон хотел, чтобы Советы просто исчезли из Германии, оставив деликатную задачу восстановления этой страны (и Европы в целом) для американского «ноу-хау». Если Советы не были готовы сделать это добровольно, то американцы, пользуясь преимуществами атомной бомбы, были достаточно готовы к тому, чтобы заставить их это сделать. Как мы уже видели, «ядерная дипломатия» президента Трумэна была направлена на то, чтобы принудить Сталина в одностороннем порядке вывести Красную армии изо всей Германии и Восточной Европы. Однако эта стратегия оказалась контрпродуктивной: именно для того, чтобы защищаться от атомной бомбы, Москва решила оставить свои войска как можно дальше на Западе, в том числе в Восточной Германии. Советы остались в своей оккупационной зоне в Германии, но на дипломатическом уровне они продолжали выступать за неразделенную Германию – предпочтительный для них вариант решения немецкой проблемы426. Однако Вашингтон предпочел статус-кво, то есть разделение Германии по межзональной демаркационной линии, зафиксированной в Ялте. Это разделение в конце концов давало американцам (вместе с их британскими и французскими союзниками) контроль над наиболее важной частью Германии, включая крупные порты Северного моря, высокоразвитые в промышленном отношении Рурский и Саарский регионы, процветающий Рейнланд и «немецкий Техас», Баварию. Кстати, большинство (хотя и не все) филиалы американских корпораций были расположены в той части Германии, которая впоследствии образует Федеративную Республику Германию (ФРГ)427.

Привилегия доминирования в этой части Германии и возможности вести там бизнес и, наоборот, лишения всего этого СССР обошлась США в небольщую цену, которую пришлось заплатить тем, что Советам было позволено, по крайней мере, временно поступать, как им заблагорассудится в их зоне оккупации, включая получение репараций с этой зоны. Эта цена стоила того, ибо советская зона – будущая Германская Демократическая Республика (ГДР) – не только больше пострадала от войны, но и была гораздо менее плотно заселена, и в экономическом отношении развита гораздо слабее, чем Западная зона. (Значительная доля того, что было Восточной Германией до войны, районы к востоку от рек Одер и Нейсе, была передана по согласованию Польше для того, чтобы компенсировать эту страну за территории к востоку от линии Керзона, которые снова отошли Советскому Союзу.)428

В этом контексте следует отметить, что за последние недели военных действий сами американцы заняли значительную часть советской зоны, а именно Тюрингию и значительную часть Саксонии, в том числе вышеупоминавшийся город Лейпциг. Когда они вышли оттуда в конце июня 1945 года, они вывезли на Запад более 10.000 вагонов, полных новейшего и лучшего оборудования, патентов, чертежей и так далее фирмы Carl Zeiss в Йене и местных филиалов других ведущих предприятий, как Siemens, Telefunken, BMW, Krupp, Junkers и IG Farben. Эти восточногерманские трофеи включали в себя ограбленный союзниками нацистский завод по производству V-2 в Нордхаузене: были вывезены не только ракеты, но и технические документы, оценивавшиеся в сумму от 400 до 500 миллионов долларов, а также около 1 200 захваченных немецких экспертов по ракетной технике, одним из которых был печально известный Вернер фон Браун429. Наконец, американцы также вывезли оттуда значительное количество золота – относительно небольшую, но важную часть так называемого «Totengold der Juden», золота, награбленного нацистами у евреев, которое СС не удалось переправить в Швейцарию в конце войны. Это сокровище было обнаружено американскими солдатами в соляной шахте в Тюрингии, в городе Меркерс, и в концентрационном лагере Бухенвальд. Понятно, что это «перекачивание» золота, технологий и всякого рода капитала значительно увеличило уже и без того заметную асимметрию между Восточной и Западной оккупационными зонами Германии430.

Мы можем предположить, что американцы также ничего не оставили на банковских счетах и в сейфах этих саксонских и тюрингских предприятий. Но еще более экономически разрушительным стало, пожалуй, то, что американцы просто-напросто похитили тысячи менеджеров, инженеров и всякого рода экспертов, а также лучших ученых – мозги Восточной Германии – с их заводов, из их университетов и домов в Саксонии и Тюрингии для того, чтобы поставить их на службу в пользу американцев в Западной зоне или просто для того, чтобы они медленно зачахли там. Немецкий историк, изучивший эту операцию, в ходе которой лишь очень немногих депортированных не принудили к этому, не стесняется в выражениях. Он описывает американское кровопускание в советской оккупационной зоне как «принудительную депортацию» и как «похищение»; он даже сравнивает это действие, несомненно, несколько несправедливо с печально известной гестаповской «туманной ночью» – депортацией противников нацистского режима в концентрационные лагеря. В любом случае вряд ли можно отрицать, что это переливание капитала и людских ресурсов было крайне выгодным для американцев и ФРГ, или «Западной Германии», но крайне невыгодным для ГДР, или «Восточной Германии»431.

Оставив меньшую и более бедную восточную часть Германии Советам, американцы смогли поступать, как им заблагорассудится, в большей и более богатой западной части этой страны. Были еще и другие причины, почему разделение Германии было выгоднее для Вашингтона. Нацизм, как и фашизм вообще, был крайне правым политическим течением, которое не только показало уважение к существующему капиталистическому социально-экономическому порядоку, но, что было также важно, оказало капиталу такие важные услуги, как устранение профсоюзов, а также социалистических, коммунистических и всех других левых партий. Именно по этой причине корпорации Германии, такие, как IG Farben, Thyssen Krupp и так далее, оказали щедрую финансовую поддержку нацистам во время их продвижения к власти, связали себя с ними после того, как они пришли к власти, и сотрудничали с ними, получая прибыль от таких типично фашистских государственных инициатив, как преследования противников режима, экспроприация еврейского населения, перевооружение и внешняя агрессия432. Макс Хоркхаймер очень точно подметил, что те, кто хочет говорить о фашизме, не могут молчать о капитализме, потому что в конечном счете фашизм является лишь формой капитализма, его проявлением433. В Германии и в остальной Европе в 1945 году почти все остро ощущали тесную связь между фашизмом и капитализмом, место фашизма в рамках капиталистической системы. Или, как пишет Эдвин Блэк в своем исследовании о роли IBM в Холокосте, «мир понял, что корпоративный сговор [стал] краеугольным камнем гитлеровского террора»434.