Вермахт «непобедимый и легендарный». Военное искусство Рейха - Валентин Рунов Страница 66

Ввиду невозможности взять Тулу с фронта генерал барон фон Гейер предложил обойти город с востока. Я согласился с этим предложением». В последующем бои велись в окрестностях Тулы. Попытки овладеть самим городом предпринимались незначительными силами и в общей картине боевых действий особого значения не имели.

В последующий месяц советские войска без боя оставили большое количество городов и крупных населенных пунктов. Основные силы группы армий «Север» вышли на подступы к Ленинграду, группы армий «Юг» двигались через Донбасс в направлении Ростова-на-Дону, группы армий «Центр» устремились к Москве. На повестку дня был поставлен вопрос о судьбе советской столицы. 12 октября 1941 года поступила секретная директива командующему группой армий «Центр» за подписью А. Гитлера, в которой, в частности, указывалось:

«Фюрер решил, что капитуляция Москвы не должна быть принята, если даже она будет предложена противником. Моральное обоснование этого мероприятия совершенно ясно в глазах всего мира. Так же как и в Киеве, для наших войск могут возникнуть чрезвычайные опасности от мин замедленного действия. Поэтому необходимо считаться в еще большей степени с аналогичным положением в Москве и Ленинграде... Необходимо иметь в виду серьезную опасность эпидемий. Поэтому ни один немецкий солдат не должен вступать в эти города.

Всякий, кто попытается оставить город и пройти через наши позиции, должен быть обстрелян и отогнан обратно. Небольшие незакрытые проходы, предоставляющие возможность для массового ухода населения во внутреннюю Россию, можно лишь приветствовать. И для других городов должно действовать правило, что до захвата их следует громить артиллерийским обстрелом и воздушными налетами, а население обращать в бегство.

Совершенно безответственно было бы рисковать жизнью немецких солдат для спасения русских городов от пожаров или кормить их население за счет Германии. Чем больше населения советских городов устремится во внутреннюю Россию, тем сильнее увеличится хаос в России и тем легче будет управлять оккупированными восточными районами и использовать их...»

Но, как известно, осенью 1941 года на ближних подступах к Москве немецкие войска были остановлены и до штурма города дело не дошло. Более того, бои под Москвой стали первой крупной политической и военной неудачей Германии с начала войны с СССР.

Прошло менее одного года, и немецкие войска по приказу фюрера ввязались в тяжелые бои за Сталинград – город, ставший символом мужества для советских воинов и одной из самых трагических страниц в истории Вермахта.

О Сталинграде написано очень много. Различные авторы красочно описывают отдельные бои, им посвящены разделы из мемуаров многих видных военачальников. С подробным описанием и анализом Сталинградской битвы на Западе в свет вышла книга историка Энтони Бивора, ставшая бестселлером в США, Великобритании и других странах Западной Европы. Об этом немало писали и другие авторы. Поэтому я не буду пересказывать уже известные факты, а более подробно остановлюсь на вопросах военного искусства при штурме и обороне этого города.

Непосредственная оборона Сталинграда началась с того, что 10 сентября 62-я армия с боями отошла в город, где советские войска закрепились в каменных и бетонных строениях, которые представлялись им хорошими укрытиями от огня противника.

Одним из таких очагов сопротивления стал элеватор. Описывая бой за элеватор, Э. Бивор, в частности, пишет:

«Ожесточенное сражение развернулось на огромном зернохранилище, ниже по течению реки. Быстрое продвижение танкового корпуса генерала Гота отрезало эту естественную крепость русских от основных сил. Защищали хранилище солдаты 35-й гвардейской дивизии, силы которых были уже на исходе... Германская артиллерия стала крушить бетонное сооружение...

К вечеру 20 сентября у русских кончились все боеприпасы, оба пулемета были уничтожены. Немцы же, напротив, получили танковое подкрепление. Из-за пыли и дыма внутри элеватора ничего не было видно, защитники могли только перекрикиваться. Ворвавшись в хранилище, немцы стреляли на голос...»

И несколько ниже:

«Упорная оборона русскими центра города стоила немцам немало потерь. Гарнизоны Красной Армии, состоявшие из солдат разных дивизий, стояли насмерть, несмотря на голод и жажду. Ожесточенное сражение развернулось в здании универмага на Красной площади, служившего штабом 1-му батальону 40-го гвардейского полка. Еще одним редутом стал небольшой склад. В находившемся неподалеку от склада трехэтажном здании красноармейцы держались пятеро суток...

Самым серьезным достижением немцев стал прорыв к центральному причалу. Теперь германская артиллерия могла обстреливать основные переправы через Волгу... Главная железнодорожная станция за пять дней пятнадцать раз переходила из рук в руки. В итоге германским солдатам достались лишь жалкие развалины...

В самом Сталинграде зародился новый вид боя – в развалинах жилых домов. Обгоревшие танки, цистерны, проволока, ящики из-под снарядов смешались с кроватями, лампами, прочей домашней утварью... Бои велись в полуразрушенных, полузасыпанных комнатах и коридорах многоквартирных домов, где еще можно было увидеть горшки с цветами или раскрытую тетрадь с домашним заданием, оставленную ребенком на столе.

Заняв наблюдательный пост где-нибудь на верхнем этаже, артиллерист-наводчик устраивался на взятом из кухни табурете и при помощи перископа принимался искать цели. В отличие от артиллеристов немецкие пехотинцы стремились уклониться от боев в развалинах. Они считали, что ближний бой противоречит всем правилам военного искусства...

В конце сентября ожесточенное сражение развернулось за развалины большого кирпичного дома на берегу Волги. Дом имел четыре этажа на стороне, обращенной к реке, и три – на противоположной. Можно сказать, что он представлял собой слоеный пирог: на верхнем этаже – немцы, этажом ниже – русские, на первом – опять немцы. Зачастую противники даже не могли распознать друг друга, так как их форма была сплошь покрыта серовато-коричневой пылью.

Немецкие генералы, конечно, не могли предугадать, что ждет их дивизии в разрушенном городе... И все же 6-я армия нашла возможность еще больше усилить натиск на русских, возродив штурмовые отряды, впервые примененные в январе 1918 года. Эти отряды представляли собой группы из десяти человек, которые были вооружены пулеметами, огнеметами и имели запас негашеной извести для «очистки» бункеров, подвалов и колодцев канализации».

Принципиальная схема действий войск Вермахта при штурме города

Немецкое наступление на северный промышленный район города, начатое 27 сентября, встретило ожесточенное сопротивление. Заводы «Красный Октябрь», «Тракторный» и «Баррикадный» превратились в неприступные крепости, штурм которых приводил к огромным потерям.

10 октября немецкие войска начали атаки против защитников заводов «Тракторный» и «Баррикады». Ожесточенные бои разгорелись 14 октября. В 8 часов утра, после мощной артиллерийской и авиационной подготовки, на фронте около 4 километров в наступление перешли две пехотные и две танковые дивизии.