Время больших пушек. Битвы за Ленинград и Севастополь - Александр Широкорад Страница 66

В мае 1940 г. командование ВВС решило переделать истребитель «100» в пикирующий бомбардировщик. Это произошло, надо полагать, под впечатлением от успешного боевого применения германского пикировщика Ю-87 в Польше.

Возможно, командование ВВС и было право. Пикировщик был куда нужнее армейской авиации, чем дальний истребитель. И войну мы выиграли без дальних истребителей.

Но флот уже в 30-х годах ХХ века была мало боеспособен без дальних истребителей. Разумеется, им была альтернатива в виде авианосной авиации, но в СССР работы по авианосцам не шли дальше эскизных проектов на ватмане.

Почему-то в 1930-е годы или в мае 1940 г. никто из наших мудрых адмиралов не написал Сталину письмо с требованием создания дальних истребителей для флота? Увы, Иосиф Виссарионович всезнающим Богом не был. Ему доложили авиационные начальники, и притом весьма обоснованно, о необходимости создания пикировщика. Вроде никто не возражает, адмиралы в тряпочку молчат. Ну и ушло несколько недель на переоборудование «100» в бомбардировщик. Так появился пикировщик Пе-2.

Лишь с началом войны решили на базе Пе-2 сделать истребитель Пе-3. Пока переделывали, да то, да сё, в итоге в сентябре 1941 г. Пе-3 был запущен в малосерийное производство. Всего в 1941 г. изготовили 1671 бомбардировщик Пе-2 и 196 истребителей Пе-3.

Однако первые Пе-3 направили в три истребительных полка… ПВО Москвы. Проку от них там не было. В итоге немногочисленные Пе-3 использовались в качестве бомбардировщиков или для сопровождения транспортных самолетов с Vip-персонами. Лишь в марте 1942 г. 9-й истребительный авиаполк с Пе-3 был передан Северному флоту.

В итоге все флоты СССР к 1941 г. были привязаны к своим базам, то есть к силам береговой обороны. Но при этом наши адмиралы строили в больших количествах линкоры, тяжелые и легкие крейсера, лидеры и эсминцы, задача которых – действия на большом удалении от своих баз, но не строили кораблей для обороны побережья – броненосцев береговой обороны, морских мониторов, канонерских лодок и т. п.

О том же, как линкоры и крейсера будут действовать без истребительного прикрытия, никто из адмиралов не думал. Точнее, может кто и думал, но делился мудрыми мыслями с женой в постели или за бутылкой с сослуживцами.

Так случилось, что Балтийский флот до середины 1944 г. мог обходиться без дальних истребителей, но на Черном море ситуация была более чем катастрофическая.

Не нужно быть адмиралом, достаточно и 8-классного образования, чтобы понять, что на Черном море боевые действия могли идти лишь в трех вариантах.

Первый – война с ведущими морскими державами, на стороне которых выступит Турция (например, Крымская война 1854–1855 гг.).

Второй – война с ведущими морскими странами против Турции, Германии и других стран, не имевших возможности послать большой флот в Черное море. Пример – Первая мировая война.

Третий – война при нейтралитете Турции. Пример – Великая Отечественная война.

Во втором и третьем вариантах мореходные килевые торпедные катера и подводные лодки под прикрытием дальних истребителей могут даже без крупных надводных кораблей контролировать все Черное море, то есть пресечь все выходы в море военных и торговых судов противника, а при необходимости – и нейтралов.

Ну а теперь рассмотрим первый, самый худший для России вариант. Предположим, Англия в союзе с Италией и Турцией объявит войну Советскому Союзу. А британские лорды Адмиралтейства, перебрав виски, решат атаковать Севастополь и расстрелять его орудиями линкоров.

Возникает вопрос, где лучше встретить супостата? На подходе к Севастополю или у Босфора? Многие критики – от любителей-историков (седых мальчиков в коротких штанишках) до адмиралов и профессоров Военно-морской академии – обвиняют меня в том, что я, спустя 50 или более лет и зная все последующие события, могу легко рассуждать, мол, N должен был поступить так, а М – эдак. Пардон, но я историей занимаюсь с третьего класса и везде пишу, что вот умные генералы и адмиралы поступали верно, а N выбрал наихудший вариант. Популярно говоря, умные люди раньше делали в унитаз, а N навалял кучу в гостиной.

Еще в 1853 г. перед Крымской войной командование Черноморского флота рассматривало вариант вторжения союзного флота в Босфор. А уже с 1878 г. встречный бой с британским флотом в проливе Босфор стал официальной доктриной Черноморского флота. Тогда дело не ограничилось разработкой бумажных планов. Вся судостроительная программа Черноморского флота была ориентирована на бой в Босфоре.

Со времен парусного флота кораблестроители всех стран стремились до предела увеличить бортовой залп корабля. Но вот в 1883 г. в Николаеве и Севастополе закладываются три однотипных броненосца «Екатерина II», «Чесма» и «Синоп». Это были первые крупные военные суда, заложенные на Черном море после Парижского мира. Несколько позже, в 1891 г., заложили близкий к ним по типу броненосец «Георгий Победоносец».

Все эти броненосцы отличало необычное расположение артиллерии. Шесть 305-мм пушек были расположены в трех барбетных установках – две на носу и одна на корме.

У русских броненосцев типа «Екатерина II» на борт могло стрелять только четыре из шести 305-мм орудий. Зато вперед могли вести огонь четыре 305-мм пушки. Дело в том, что эти броненосцы были специально спроектированы для встречного боя в Проливах. Во встречном бою огневая мощь «Екатерины II» была, по меньшей мере, в два раза больше, чем у любого английского, французского или немецкого броненосца. Специально для боя в Проливах строили малые миноносцы, минных заградители и т. п.

Именно в Босфоре, а не у Севастополя русское командование собиралось вести бой на минно-артиллерийской позиции. Для создания артиллерийской позиции в Босфоре был учрежден так называемый «особый запас». Он создавался в условиях полной секретности, и даже в закрытых документах для высших офицеров его назначение по возможности не раскрывалось. Первоначально в составе «особого запаса» были тяжелые береговые орудия (штатные для береговых крепостей) и некоторое количество полевых орудий. Так, в 1894 г. только в Одессе в «особом запасе» состояло 78 орудия калибра 107–280 мм, а к 1895 г. число орудий возросло до 116.

Впервые в истории специально для Босфора в начале 1890-х годов была сконструирована 9-дюймовая (229-мм) легкая мортира. Она легко перевозилась и не требовала сложных установочных частей. Но за все надо платить, и дальность огня мортиры не превышала 3 км. Но при ширине Босфора от 500 до 3700 метров этого вполне достаточно.

В 90-х годах XIX века Черноморская эскадра и Особый запас несколько раз приводили в полную боевую готовность для броска в Босфор.

Русские броненосцы могли добраться из Севастополя до Босфора за 18 часов, а британские с Мальты – полным ходом в самом лучшем случае за 72 часа. Замечу, что в XIX веке и в первой половине ХХ века линкор мог пройти 18 часов полным ходом – зачастую это было одним из элементов ходовых испытаний корабля при его сдаче, а идти 72 часа полным ходом – 100-процентная гарантия погубить машины.