Ульяновы и Ленины. Тайны родословной Вождя - Михаил Штейн Страница 65

Прошло 17 лет. Обстановка в стране изменилась. Гнет цензуры стал спадать, и я предложил свою статью ведущему раздела «Пулковский меридиан» в «Ленинградской правде» Б.Г. Метлицкому. Снова получена виза у старшего научного сотрудника Ленинградского филиала ИМЛ Т.П. Бондаревской (хотя, в принципе, этого уже не требовалось, но решили на всякий случай подстраховаться). И 5 ноября 1988 г. статья была напечатана под заголовком «Еще о знаменитом псевдониме», 21 января 1990 г. ее перепечатал «Гудок» под заголовком «Еще одна версия».

После этих публикаций последовало много звонков читателей, высказывавших свои соображения. Но среди них оказался звонок, который не только подтвердил мою версию, но и подтолкнул к новому поиску.

Позвонила Лариса Дмитриевна Ленина, муж которой, научный сотрудник Государственного оптического института, кандидат физико-математических наук Андрей Сергеевич Ленин, был внуком Сергея Николаевича Ленина. 5 ноября 1988 г. была рабочая суббота, и он, идя на работу, купил «Ленинградскую правду», чтобы скоротать время в метро. Просматривая газету, обратил внимание на мою статью и прочел в ней то, что ему давно было известно от бабушки и отца. (Кстати, если бы статью напечатали в 1972 г., я мог бы еще встретиться с Сергеем Сергеевичем Лениным, который умер в 1974 г.). Прочитала, разумеется, статью и Л.Д. Ленина. Она немедленно связалась с редакцией, с Б.Г. Метлицким, а затем со мной. Вскоре я встретился с Л.Д. и А.С. Лениными. И не только с ними, но и с дочерью Сергея Николаевича — Ириной Сергеевной и сыном Николая Николаевича — Николаем Николаевичем-младшим (приходится так называть человека, который родился в 1910 г.). Они и рассказали мне историю появления псевдонима, а также историю своего древнего дворянского рода.

В беседах с представителями рода Лениных, живущих в нашем городе, у меня возникло много вопросов. Ведь мои знания в области генеалогии их рода были равны нулю. Впрочем, почти такими же были мои знания по проблемам исследования и освоения Сибири. Поэтому когда Ленины назвали мне имя родоначальника своего рода енисейского казака Ивана Посника, жалованного, по семейному преданию, за строительство крепости на реке Лене дворянством, «водой-бородой» (именно такое выражение передается в семье из поколения в поколение) и фамилией Ленин, я понял — предстоит большая поисковая работа. Фонды научных библиотек были к моим услугам. Доброжелательные библиографы оказали большую помощь. Правда, том «Сибирской энциклопедии», где должен был быть помещен биографический материал об Иване Поснике, света, к сожалению, не увидел. А в документах «Дела о дворянстве рода Лениных», имеющегося в фондах Департамента герольдии, Иван Посник упоминается только в схеме [551]. Пришлось обратиться к научной литературе, посвященной вопросам освоения Восточной Сибири. И в ней я нашел ответ. Правда, здесь речь обычно идет не о Иване Поснике, а о Поснике Иванове по прозвищу Губарь [552], но это, бесспорно, одно лицо. Енисейский казак, а по некоторым сведениям даже сотник [553](что соответствовало чину поручика в регулярных войсках), Посник Иванов не имел в то время твердо установившейся фамилии. Скорее всего, Иван было имя его отца. Говорили же на Руси до революции: Владимир Ильин сын Ульянов. В те далекие времена, о которых идет речь, постоянная фамилия присваивалась в виде награды. Наличие фамилии свидетельствовало, что человек не был простолюдином. После основания в 1632 г. Якутского острога встал вопрос о дальнейшем освоении Сибири, подчинении русскому царю местных племен и сборе с них ясака (натурального налога).