История войны 1813 года за независимость Германии - Модест Богданович Страница 65

В то время еще, когда граф Витгенштейн, имея в виду соединиться с Блюхером в Саксонии, переправился, с русским корпусом Берга и с прусским Йорка, на левую сторону Эльбы, у Росслау, войска Бюлова и Борстеля, в числе 12 000 человек¹, были оставлены на правой стороне сей реки; бригада Борстеля обложила Магдебург до прибытия назначенного на смену русского отряда графа Воронцова, в числе до 5400 человек², а корпус Бюлова получил приказание обложить Виттенберг и охранять мостовое прикрытие у Росслау и сообщение с Берлином; с этой целью войска Бюлова были усилены прибывшим от Пилау русским отрядом генерал-майора Гарпе, в числе до 3000 человек с 24 орудиями³. Исполняя данное поручение, Бюлов, с частью своего корпуса, в числе около 5000 человек, перенес свою главную квартиру 13 (25) апреля в Дессау и расположил войска на тесных квартирах между Дессау и Кетеном; авангард его, под начальством генерал-майора Оппена, стал у Кетена и Акена; казачьи посты были высланы к нижней Заале; один батальон занял мостовое прикрытие у Росслау. Вслед за тем – прибытие бригады Тюмена, 19 апреля (1 мая), от Шпандау к Косвигу, откуда она должна была двинуться к Эльбе, обеспечило охранение переправы у Росслау и дало возможность Бюлову расширить круг действий его корпуса. Так как в это самое время Клейст был принужден уступить неприятелю город Галле и отойти к Лейпцигу, то Бюлов решился предпринять нападение на Галле и, выбив оттуда французов, открыть прямое сообщение с Клейстом. Войска, назначенные к этому, в числе 4500 человек с 24 орудиями⁴, собрались у Оппена, на половине дороги между Цербигом и Галле, 20 апреля (2 мая), в 3 часа утра, и спустя два часа прибыли к Галле. Этот город, лежащий на правом берегу Заале, был обнесен древней каменной стеной с 5 воротами; обширные предместья, вне этой ограды, окружали город. Французский гарнизон состоял из четырех батальонов дивизии Рошамбо (5‐го корпуса Лористона) и нескольких маршевых батальонов, с 6 орудиями. Французы завалили все ворота, кроме Гальген-Тор, у Мерзебургской заставы, где были поставлены четыре орудия.

Генерал Бюлов, дав час отдыха своим войскам, двинул их к городу в 6 часов утра. Положено было повести две атаки: одну – на правом крыле, вдоль реки Заале, двумя фузилерными и одной егерской ротами, и тремя эскадронами гусар, с четырьмя пешими орудиями, а другую – на Гальген-Тор, 3‐м батальоном 3‐го Восточно-прусского полка и двумя эскадронами Западно-Прусских драгун, с четырьмя пешими орудиями, поддержанными двумя батальонами 3‐го же полка; в резерве оставались: гренадерский батальон и четыре эскадрона драгун Королевы, с остальными батареями.

Войска Бюлова заняли северное предместье и достигли трех ближайших ворот города; но здесь неприятель встретил их огнем густой цепи стрелков; бой продолжался целых два часа без всякого успеха, и Бюлов приказал отступать. Но прежде еще, нежели это приказание могло быть передано войскам, действовавшим на левом крыле, майор Уттенгофен, с 3‐м батальоном 3‐го Восточно-прусского полка, и подпоручик Тресков, с двумя эскадронами Западно-Прусских драгун, атаковали неприятеля у Мер-зебургской заставы и заставили стоявшие там орудия сняться с позиции и отступить в город. В тот самый момент, когда прусские драгуны врывались вслед за неприятелем через заставу, прискакал офицер с приказанием Бюлова – отступать. «Назад! Назад!», – громко кричал он. Капитан Вейрах бросился к нему навстречу, прося его обратить внимание на ход дела. «Неприятель опрокинут нашими войсками, – сказал он. – Об отступлении не может быть и речи. Поезжайте к генералу и донесите ему, что видите». Действительно, в это время прусские стрелки и драгуны, смешавшись с уходившими французами, овладели заставой и захватили три орудия. Сам Бюлов ввел 2‐й батальон 3‐го полка в город. Между тем стрелки обоих батальонов, с содействием городских жителей, заняли каменные ворота у Берлинской заставы. Неприятель продолжал обороняться упорно в улицах города, но был опрокинут стрелками и следовавшим за ними 2‐м Восточно-прусским гренадерским батальоном и будучи в 10 часов утра совершенно вытеснен в поле, стал отступать по мерзебургской дороге. Кавалерия преследовала его и нанесла ему большой вред. Французы потеряли три орудия, три зарядных ящика, 400 человек пленными и столько же убитыми и ранеными. Урон прусских войск вообще простирался до 150 человек. Более всех отличился батальон майора Уттенгофена. Сформированный уже в январе, плохо одетый, вооруженный ружьями, из которых почти нельзя было стрелять, этот храбрый батальон приобрел с боя ружья, кивера и ранцы. 20 офицеров и нижних чинов его получили железный крест. Сверх того, в награду за три отбитых орудия, по приказанию короля, было выдано солдатам 150 червонцев⁵.

Генерал Бюлов предполагал очистить от неприятеля течение нижней Заале: генералу Тюмену, прибывшему со своим отрядом в Кетен, было назначено занять Бернбург; а между тем, в ночь с 20 на 21 апреля (с 2 на 3 мая), отряжены лейб-гусары для разведания о неприятеле, к Лейпцигу. В ту же ночь пришло известие об отступлении Клейста от Лейпцига к Вурцену. На следующий день прибыло в Галле, из войск Рейнского союза, до 200 переметчиков, которые говорили о большом сражении на равнинах Люцена, но не могли сказать ничего положительного о его последствиях. Из появления значительных неприятельских сил в Лейпциге и Мерзебурге Бюлов, однако же, мог заключить, что сражение было проиграно союзниками. 22 апреля (4 мая), в 7 часов вечера, получил он от фельдъегеря, прибывшего из главной квартиры графа Витген-штейна, словесное известие, что «сражение выиграно, но что союзники отступают за Эльбу». В таком же смысле была составлена в главной квартире записка, полученная генералом Бюловым 23 апреля (5 мая), на марше к Дессау, куда двинулся он для обеспечения росслауской переправы. Несколько часов спустя он наконец был выведен из сомнения письмом короля, от 21 апреля (3 мая), коим повелено ему: переправиться у Росслау через Эльбу и, в случае наступления значительного в силах неприятеля к Берлину, образовать ландвер и ландштурм. Корпус Бюлова, вместе с отданным в его распоряжение отрядом Борстеля, должен был способствовать формированию сих народных ополчений и содействовать им в ведении малой войны.