Империя. Книга 1 - Константин Малофеев Страница 65

АДРИАН

(117–138 гг.)

Мятеж Бар-Кохбы явился кульминацией и финалом многолетнего брожения умов на территории Палестины. Рим выпустил из «апокалиптического энтузиазма» восставших пар с кровью, смирив их силой оружия. Более ресурсов и людей для вооруженной борьбы у иудеев не было, поэтому они вынуждены были оставить идею об освобождении Израиля и сосредоточиться на финансах и торговле.

В идеологическом же отношении разрушение Храма стало отправной точкой для складывания раввинистического иудаизма, в рамках которого иудейская религия приняла конформистский характер. Иудеи перестали вступать с Империей в прямой конфликт. Теперь их гораздо более интересует возможность завоевать механизмы влияния на ее дела изнутри.

Так, при императорах из династии Северов (193–235 гг.) наступает золотой век иудейства в Империи. Иудаизм получает статус разрешенной религии, что позволяет иудеям, сохраняя свою веру, занимать государственные и муниципальные должности. И напротив, евреям запрещается отправлять административные функции, если это каким-то образом вредит их религиозным убеждениям.

Северы были выходцами из финикийской среды и фактически покровительствовали иудаизированному Ханаану. Основатель династии, Септимий Север, родился и вырос в бывшей ханаанской колонии Лептис-Магна в провинции Африка. Иудеи оказали ему поддержку во время борьбы за престол с Песценнием Нигером, наместником Сирии. А два других императора этой династии – Гелиогабал и Александр Север – прямо происходили из рода ханаанских жрецов: первый из них усиленно насаждал в Риме поклонение ханаанскому «божеству» Элагабалу и ужасающей карфагенской Танит, не ел свинину и был обрезан.

Для христиан при Септимии Севере наступили тяжелые времена. А вот иудеи благоденствовали: будучи частью Ханаана, они уже никоим образом не воспринимались как враги для другой его, древнейшей, чисто языческой части. Да и сами иудейские общины относились тогда к смешению своей веры с языческими культами снисходительно: даже синагоги, бывало, украшались языческими символами.

СЕПТИМИЙ СЕВЕР

(193–211 гг.)

Северы всячески благоустраивали Палестину, при них велось массовое строительство синагог. Иудеи молились о благополучии Септимия Севера и его сыновей. А вот у греков восточных провинций Империи последний император из этой династии, Александр Север, вызывал насмешливое отношение: его именовали «старшиной синагоги».

По словам современного еврейского автора Исраэля Л. Левина, «дополнительным свидетельством об изменении отношения части евреев к властям Империи является тот факт, что иудейские „мудрецы” участвовали в системе римского управления провинциями. Так, рабби Элиэзер бен Шимон (сын рабби Шимона бар Йохая) и, по-видимому, рабби Ишмаэль бен Иосе, оба современники рабби Иегуды, занимали официальные посты в римской администрации (первый из них был таможенным служащим или налоговым инспектором). О рабби Беная говорится, что Рим наделил его особыми административными полномочиями, а официальные административные функции рабби Шилы также возможно были связаны с Палестиной. Это явление также было необычным для Древнего мира: евреи, и в особенности мудрецы, чрезвычайно редко занимали должности в нееврейских органах власти. Участие ряда мудрецов в деятельности римского руководства эпохи правления Северов несомненно говорит о том, что в отношениях между двумя народами произошли существенные изменения» ^[208]. Такое изменение стало возможным только тогда, когда сама римская власть стала проявлять доселе небывалую благосклонность к иудейским общинам. Таким образом, можно говорить о некоем взаимном встречном движении.

Закончилась эпоха Северов чудовищным кризисом, в особенности в восточных провинциях. Из этого кризиса Римское государство выводили люди совсем иного склада: Аврелиан, Проб, Диоклетиан и Константин Великий. Аврелиан разгромил паль-мирскую царицу-иудейку Зиновию. Диоклетиан жестокими методами добился от палестинских иудеев беспрекословного подчинения. А Константин существенно ограничил их прозелитизм. Непродолжительный период покровительственного отношения императорской власти к иудейским общинам закончился.

Наступала совсем другая эпоха. Возникновение Нового Израиля должно было привести и привело к ослаблению Ханаана подобно тому, как в древности богоизбранный народ Израиля под водительством Иисуса Навина громил богомерзкий Ханаан.

Иудеи времен принципата имели сплоченное сообщество, центр которого находился в Палестине. Однако подавляющая часть иудейских общин, состоявших из бывших ханаанейцев, находилась в рассеянии (греч. διασπορά). Они ощущали свою принадлежность к единой корпорации, противопоставляющей себя всему остальному миру. Иудейская диаспора постоянно являла миру свое единство. Так, во время мятежей в Палестине инсургенты получали вооруженную поддержку из разных областей Империи, а также из вавилонского еврейского экзилархата, находившегося восточнее имперских границ.

Пока существовали иудейские цари, они с полным на то основанием представляли эту корпорацию и могли вести с Римом переговоры от лица многомиллионной диаспоры, рассеянной по провинциям Римской державы от Пиренеев до Крыма. Впоследствии, когда собственная власть у евреев Палестины была упразднена, эта роль перешла к иудейским первосвященникам.

Жизнь еврейского квартала в крупном римском городе строилась на двух принципах. С одной стороны, речь идет о тенденции к самоизоляции, которая мотивировалась сложным религиозным ритуалом и запретом на смешанные браки в текстах иудейских раввинов, позднее собранных в Талмуде, проводится линия на жесткую изоляцию иудейской общины от иноплеменников: гою нельзя было одалживать свое поле, приглашать в гости, предоставлять ему баню и прочее. С другой стороны, иудеи активно занимались прозелитизмом, нередко вызывавшим у властей подозрение: дело в том, что новообращенные адепты могли с легкостью открывать евреям путь к власти и влиянию в римском обществе.

И. Шафаревич считал, что «античность во взаимоотношениях с евреями демонстрирует нам черты, иногда удивительно напоминающие Новое время, даже последний век или последние десятилетия… принципиальные факторы, определяющие и сейчас ситуацию „еврейства” – уже налицо в античности. Это – загадочное соединение строжайших Ветхозаветных, а также Талмудических заповедей с активным вхождением в общую для античности эллинистическую культуру… В современном мире это – единство с одной стороны раввинистической и талмудической идеологии, господствующей в Израиле, а с другой „эмансипированного” или „реформированного” еврейства других стран» ^[209].