Китайская империя. От Сына Неба до Мао Цзэдуна - Алексей Дельнов Страница 64

Китайская бюрократия всегда была пронизана и по горизонтали, и особенно по вертикали родственными, клановыми, земляческими связями. В те времена особо значимым оказалось деление по географическому признаку – на северян и южан. Преобладающее влияние при дворе имели выходцы из центральных и северных районов Поднебесной, и они не скрывали, что намерены держать подальше от высот власти «людей с другой стороны реки» (имелась в виду Янцзы). Хотя те, как правило, были лучше образованы и умели тоньше мыслить.

«Питомником талантов» считалась академия в г. Иньтяне, процветанию которой немало способствовал градоначальник Ян Шу, который сам имел столкновения с северными придворными кликами. Идеологом же реформ стал преподаватель Фан Чжунъянь (989—1052), в открытую заявивший, что «устои государства с каждым днем ветшают, чиновников становится все больше, население страдает, варвары заносчивы, грабители своевольничают». Такая смелость была вполне от него ожидаемой: по свидетельству современника, этот ученый муж «не только толковал древние каноны, но и часто взволнованно говорил о делах Поднебесной, был отважен и ничего не боялся».

Фан Чжунъянь подал на имя императора докладную записку, вошедшую в историю как «Десять тысяч иероглифов». Одновременно это был демарш против цзайсяна – ближайшего императорского советника Люй Ицзяна, который, помимо прочих своих недостатков, якшался с гаремной братией (отметим – то, что такое содружество могло стать поводом для серьезного упрека, свидетельствует о том, что, по сравнению с предыдущей династией, при дворе был наведен относительный порядок). В записке говорилось о необходимости «вытеснить бездельников, уволить самозванцев, тщательно и строго проводить экзамены». Имелось в виду, что необходимы серьезные перемены в практике назначения на ведущие должности, особенно в провинциях.

Мужество очень пригодилось ученому в борьбе с противодействующими группировками, но через некоторое время он и его единомышленники получили высокие назначения при дворе.

Полезных проектов было составлено много. Проведение широких ирригационных работ под государственным управлением, уменьшение трудовой повинности. Проект военной реформы: предлагалось восстановить старинную систему, при которой сельские общины выставляли и снаряжали ратников за свой счет: это облегчило бы непосильное для казны бремя расходов на армию. Предлагались очевидные вроде бы меры для повышения эффективности бюрократической системы: продвижение по службе должно определяться только способностями и заслугами, а не стажем, необходимо ликвидировать служебный «паровозик», когда повышение важного сановника тянет за собой вверх по лестнице всю его родню. Чтобы ничьи дети не попадали на службу, минуя экзамены. Чтобы особо выделялись и поощрялись чиновники, хорошо разбирающиеся в практических вопросах: земледелии, ирригации, горном деле, финансах. И предложение, можно сказать, революционное: хватит сводить образовательный процесс преимущественно к нудной зубрежке канонов (пятьдесят раз повторил вслед за учителем, потом пятьдесят раз по памяти – и затвердил на всю жизнь. Например, что-нибудь вроде: «Небо темное, земля желтая, вселенная велика и обширна»).

Но до конкретных преобразований дело не дошло. Встав насмерть, возобладала консервативная партия, которой выгодно было считать, что и так все в порядке. Однако жизнь говорила об обратном – вспышки восстаний обжигали Поднебесную все чаще.

Куда большего, чем Фан Чжунъяну и его единомышленникам, удалось добиться Ван Аньши, считающемуся одним из крупнейших реформаторов в истории Китая. Человек из простонародья, он явно выпадал из общего тона императорского дворца – хоть и являлся личным советником государя. Ходил в давно не стиранной одежде, поговаривали, что он даже никогда не умывается. Особенно не вызывал симпатий своей манерой общения – был абсолютно безапелляционен.

В отличие от других знаменитых реформаторов, Ван Аньши не был преобразователем: он стремился в первую очередь усовершенствовать существующую систему отношений. Но исходил при этом из высшего блага общества: «успокоения народа», смягчения общественных противоречий, усиления армии и обогащения государства – вполне в конфуцианском духе. Что и склонило императора поддержать своего советника. Начало реформ относится к 1068 г.

Ван Аньши считал необходимым противодействовать ростовщической деятельности крупных землевладельцев – она была одной из главных причин разорения еще сидевших на своей земле крестьян. Для этого по всей стране была расширена сеть казенных амбаров. Теперь значительная часть собираемого в качестве налогов зерна реализовывалась на месте. Крестьяне получали возможность одалживать его под невысокие проценты и под залог «зеленых побегов» – потребность возникала в основном весной, когда старый урожай уже подъеден, а до нового далековато. Раньше это была золотая пора для лихоимцев: с мужика драли и 100, и 200 процентов – когда дома голодная детвора, согласишься на что угодно. Продажа зерна на месте избавляла государство от лишних услуг перекупщиков. От этого была выгода и населению: в казенных амбарах оно стоило дешевле.

Хорошо поработали землемеры: они выявили огромные площади, укрываемые крупными владельцами от налогов. Трудовую повинность Ван Аньши считал целесообразно по возможности заменять денежным налогом. С другой стороны, кто не мог уплатить какие-то подати – имел возможность отработать задолженность.

Кредиты смогли получать не только крестьяне, но и мелкие торговцы – теперь им легче было выдерживать конкуренцию с богатыми купцами. Для контроля за торговлей, особенно за уплатой налогов, было создано особое управление. В сунские времена налоги с горожан – торговцев и ремесленников – стали составлять гораздо большую долю поступлений в казну, чем прежде. Велик был доход от пошлин на заморскую торговлю, которая взималась в портовых городах.

Государство и прежде получало немалую прибыль от монополий – теперь она была введена и на духи. На монетных дворах чеканились новые деньги, медные и железные: их выпуск значительно возрос благодаря тому, что замена древесного угля каменным позволила значительно увеличить выплавку металлов. Расширялась торговля изделиями государственных мастерских.

Товарооборот Поднебесной вообще значительно вырос и усложнился. Люди получали все лучшее представление, какая область их страны и какая заморская земля какими славна товарами. Грузы перемещались по разветвленной дорожной сети, а в особенности по рекам и каналам – суммарная протяженность водных артерий приближалась к 20 тысячам километров. Главными магистралями были Янцзы и Великий канал.

Расходы на наемную армию были по-прежнему огромны, и с этим надо было что-то делать. Солдаты, в полной мере почувствовав себя профессионалами, требовали оплачивать их расходы не только за почтовые услуги, но и на носильщиков. Ван Аньши сократил это воинство, воссоздав местные ополчения, содержавшиеся на общинный счет.

В 1077 г. реформатор вынужден был уйти в отставку. Но не из-за «служебного несоответствия». Против него все злее стал выступать недавний соратник, знаменитый историк Сыма Гуань, тоже имевший немалый вес при дворе. Скорее всего, размолвка была вызвана не принципиальными разногласиями, а усилившейся личной неприязнью и заурядной борьбой группировок. Реформы же продолжались, следуя намеченным курсом, еще несколько десятилетий. Их успех не устранил, конечно, общественных конфликтов, но снизил их напряженность. Такая стабилизация лет на сто продлила существование династии Сун.