Сталинградская Богородица - Валерий Шамбаров Страница 64

К 14 сентября неприятели захватили Мамаев курган, огромное здание элеватора и вышли к Волге внутри города. Армию Чуйкова разорвали пополам. Паулюс уже придумал почетную нашивку за взятие Сталинграда, велел изобразить на ней как раз элеватор. Однако в ночь на 15 сентября с левого берега стали переправляться морская пехота и 13-я гвардейская дивизия генерала Родимцева. На набережной уже были немцы, встретили убийственным огнем. Но моряки и гвардейцы форсировали Волгу! На лодках, а то и вплавь добирались до берега. Закидали врагов гранатами, кинулись в штыки. Отбили набережную, сюда стали причаливать вторые эшелоны. Один из полков дивизии Родимцева с ходу развернулся в контратаку, овладел зданием вокзала. На следующий день противника скинули с Мамаева кургана, 62-я армия воссоединилась в единое целое.

Донской и Сталинградский фронты несколько раз предпринимали контрнаступления. Но немцы ждали этого, наращивали позиции по степным речушкам и курганам. Атаки захлебывались или ограничивались ничтожными успехами. Жуков, Василевский и командующие фронтами, анализируя причины неудач, пришли к общему мнению. Главная беда – спешка. Всем хочется побыстрее добиться перелома. Как только из резерва прибывают несколько свежих дивизий, сразу же организуется операция. Дивизии бросаются в схватки, расходуют боезапас, несут потери. Приходится переходить к обороне, просить у Ставки новые резервы, и все повторяется [18, 43].

Напрашивалось иное решение – не распылять силы, накопить кулаки помощнее. Куда их нацелить, подсказывала конфигурация фронта, вытянувшегося к Сталинграду длинным выступом. Доложили Сталину, он велел проработать идею. Было составлено несколько вариантов плана. Более осторожные военачальники предлагали не увлекаться, прорывать фронт поближе к Сталинграду и брать в клещи только немецкую группировку, находившуюся непосредственно в городе. Но именно такие операции уже несколько раз проваливались. Когда удар наносился рядышком, Паулюс быстро перебрасывал к угрожаемому месту силы из этой же самой группировки.

Между тем разведка вскрыла следующую картину. Сталинградская мясорубка перемалывала германские соединения. Войска с прилегающих участков фронта постепенно втягивались в город. А эти участки, более спокойные, прикрывали войсками венгров, итальянцев, румын. Прорывать их позиции было легче, чем немецкие. Кроме того, Жуков и Василевский предлагали прорывать на таком расстоянии от Сталинграда, чтобы немецкие танковые и моторизованные части не сразу подоспели на выручку. Операция получалась очень внушительной. Но и подготовка требовалась солидная, задействовались все имеющиеся ресурсы. Директива о контрнаступлении была издана 7 октября. К Донскому и Сталинградскому фронтам потянулись железнодорожные составы с пополнениями, техникой, боеприпасами [107, 151].

Ожесточенные сражения продолжались не только под Сталинградом. На Кавказе осенние дожди, туманы, скользкая грязь на крутых дорогах очень затруднили боевые действия. Но командующий 1-й танковой армией фон Клейст как раз и задумал ошеломить русских. Нагрянуть, когда не ожидают. Он в обстановке глубочайшей секретности сосредоточил свои корпуса под Нальчиком. Наметил внезапным натиском пробить фронт, а потом стремительно бросить бронированные колонны в двух направлениях, на Грозный и по Военно-Грузинской дороге на Тбилиси. В общем-то, Клейст надеялся, что наши войска поведут себя так же, как летом. Достаточно взломать боевые порядки, и оборона развалится, останется только гнать и давить бегущих.

Наша разведка и в самом деле прозевала танковую армию. Удар застал русских врасплох, армада танков протаранила позиции и поползла на Орджоникидзе (Владикавказ). Но теперь не было ни паники, ни бестолковщины. Танковые соединения в горах не могли развернуться, растянулись колоннами по дорогам. Их принялась клевать авиация. Наперерез выдвигались отряды из соседних мест, закупорили дороги минами, противотанковыми и зенитными батареями. На подступах к г. Орджоникидзе армия Клейста застряла длинной узкой полосой. А командование Закавказского фронта собрало в общем-то небольшие силы – две танковых и три стрелковых бригады. Выбрало на этой полосе место послабее, да и перерезало ее атакой с фланга. Головная дивизия немцев очутилась в кольце. Солдаты стали бросать технику, выбираться по горам обходными тропинками. Потери составили 5 тыс. человек, 140 танков, 70 орудий.

Но в Сталинграде в это время приходилось тяжелее всего. 14 октября, в праздник Покрова Пресвятой Богородицы, гитлеровцы возобновили яростный штурм по всему обводу обороны. Грохотали взрывы, обрушивая причудливые скелеты домов. В подвалах, в ущельях переулков штурмовые группы схлестывались в рукопашных. Докладывали о победах – одном занятом доме или этаже. Но приток пополнений в 62-го армию значительно сократился. Сократилась и поддержка авиации, тяжелой артиллерии. Все свежие контингенты теперь направлялись для подготовки контрударов. Туда же повернули перевозки снарядов, бомб, патронов.

На запросы защитников города следовали похожие ответы: выделяем сколько можем. Держитесь! Они держались. А в ноябре начала замерзать Волга, по течению несло «сало» – застывающие льдины. Сообщение через реку почти совсем прекратилось. Пересекать ее рисковали только отдельные лодки. И вот тут-то стало совсем худо. Раненые копились в подвалах на берегу, умирали, и их не могли вывезти. Боеприпасы сбрасывали только с самолетов, с маленьких ночных бомбардировщиков По-2. Но скинуть на «свою» территорию было трудно. Патронов и гранат не хватало. Воины старались экономить их, дрались штыками и прикладами.

Немцев снабжали вполне исправно, хорошо кормили. Они засыпали наши позиции снарядами и минами. Поднимаясь в атаки, поливали свинцом все пространство перед собой. Поредевшую армию Чуйкова разрезали на три части. Они цеплялись за клочки земли возле самого берега, и эти узенькие островки простреливались насквозь. И именно сейчас, в период наивысшего героизма и отчаяния, когда казалось, что остается лишь умереть, рухнуть в разверзшуюся вокруг преисподнюю – воинам-сталинградцам явилась Сама Пресвятая Богородица. Явилась в ночном небе 11 ноября. Потрясая, укрепляя, вдохновляя. Сама Пречистая пощадила многогрешных русских людей, пришла им на выручку. Сама окрылила их надеждой. Сама засвидетельствовала, на чьей стороне правда…

Это был не только переломный момент битвы. Это был переломный момент всей войны. Сталинградцы выстояли. Они еще не знали, что готовится контрудар. Сосредоточение войск осуществлялось с беспрецедентными мерами по сохранению тайны. Германская агентурная, военная, авиационная разведка проморгали такие грандиозные передвижки! Неприятельское командование по-прежнему тешило себя иллюзиями и высчитывало, когда падет Сталинград. Завтра? Послезавтра?

А 19 ноября, через 8 дней после явления Божьей Матери, загрохотало в степях севернее, на Дону. У города Серафимовича войска Юго-Западного и Донского фронтов обрушились на позиции 3-й румынской армии, смяли их. Германское командование заметалось. Срочно развернуло на помощь румынам танки Гота. Но 20 ноября началось наступление и на южном фланге, как раз на позиции Гота. Оборону прославленной 4-й танковой армии, совсем недавно ломавшей фронт за фронтом, прошибли за один день! 23 ноября советские части, продвигавшиеся с севера и с юга, встретились возле г. Калач. 6-я армия Паулюса и многочисленные соединения, отброшенные при прорыве в ее сторону, угодили в кольцо.