Суд да дело. Судебные процессы прошлого - Алексей Кузнецов Страница 64

Вообще подбор властью основных действующих лиц процесса велся неприкрыто тенденциозно. О том же Болдыреве губернатор докладывал по итогам избирательной кампании в Думу, где тот был председателем Киевской избирательной комиссии: «Действительный статский советник Болдырев, человек вполне определенного благонамеренного направления и твердых, безусловно правых убеждений… вполне сочувственно и благожелательно относясь к задачам правительства, вложил в это дело слишком много личного труда, энергии и своего служебного опыта для проведения в Государственную думу от города Киева правых кандидатов.»

Большим подспорьем обвинению были представители гражданского истца — матери убитого Андрея Ющинского — член Государственной думы, активный деятель «Союза русского народа» Г. Г. Замысловский и виднейший теоретик российского антисемитизма, автор множества «научных» трудов (в том числе таких, как «Жид биржевой», «Международное тайное правительство» и «Еврейский вопрос на сцене всемирной истории») А. С. Шмаков.

Отбор присяжных был проведен обвинением очень тщательно. Присутствовавший на процессе В. Г. Короленко так описывал свои впечатления: «Пять деревенских кафтанов, несколько шевелюр, подстриженных на лбу, на одно лицо, точно писец с картины Репина «Запорожцы». Несколько сюртуков, порой довольно мешковатых. Лица то серьезные и внимательные, то равнодушные… двое нередко «отсутствуют»… Состав по сословиям — семь крестьян, три мещанина, два мелких чиновника. Два интеллигентных человека попали в запасные». Это в Киеве-то, большом университетском и культурном центре!

Никогда, пожалуй, в истории российского правосудия одного человека не защищали сразу пять присяжных поверенных, среди которых к тому же не было ни одного адвоката, которого можно было бы назвать заурядным. Интересы Бейлиса представляли опытный киевский адвокат Д. Н. Григорович-Барский, специалист по защите в делах о «кровавых наветах» О. О. Грузенберг и два ярких представителя так называемой «молодой адвокатуры» — А. С. Зарудный и один из лидеров кадетской партии В. А. Маклаков. Признанным вождем «квинтета защитников» был «звезда номер один» тогдашней российской адвокатуры Н. П. Карабчевский.

«Як судить Бейлиса?..»

Слушание «дела Бейлиса» в Киевском окружном суде началось 23 сентября 1913 года. Обычный состязательный процесс происходит по схеме «обвинение обвиняет — защита опровергает»; в данном случае, пользуясь военной терминологией, происходившее следовало бы назвать «встречным боем», так как обе стороны и обвиняли, и защищались.

Менахем Бейлис

Первыми свою линию — мальчик был убит с целью получения ритуальной крови Бейлисом, одним либо с не установленными пока помощниками — отстаивало обвинение. Поскольку доказательства были крайне ненадежны, что признавали даже многие члены правительственного лагеря, обвинение сосредоточилось на попытке доказательства соответствующего кровавого ритуала у евреев. С этой целью был приглашен ряд экспертов, наиболее значительными из которых выглядели профессор Киевского университета И. А. Сикорский, отец знаменитого впоследствии изобретателя, и католический священник И. Пранайтис.

Экспертиза Сикорского вызвала бурю возмущения в медицинском мире и была единодушно осуждена научным сообществом. Отстаиваемое Сикорским положение о том, что раны были нанесены таким образом, чтобы причинить мучения и добыть как можно больше крови, было опровергнуто экспертами со стороны защиты во главе со знаменитым российским психиатром и физиологом Владимиром Михайловичем Бехтеревым, доказавшим, что большинство ранений были нанесены мальчику, когда он находился в агонии или был уже мертв.

Выступление Пранайтиса в суде позиции обвинения ослабило: при перекрестном допросе выяснилось, что эксперт нетвердо помнит собственное заключение, иудейские источники знает слабо, в догматике разбирается плохо. Со стороны защиты по историко-богословским вопросам выступила блестящая команда: ведущий российский гебраист академик П. К. Коковцов, профессор Петербургской духовной академии И. Г. Троицкий, приват-доцент Киевского университета П. В. Тихомиров, московский раввин Я. Мазе. Неудивительно, что от выкладок Пранайтиса они не оставили камня на камне.