Вуали Фредегонды - Жан-Луи Фетжен Страница 62

Зигебер кивнул, примирительно улыбаясь и продолжая рассматривать карту. Байан показал те места, куда они направлялись, — придунайские равнины. Эти земли были населены ломбардами. Его сестра Хлодосинда была женой их короля Альбойна. Может быть, двум племенам удастся заключить союз… Когда Зигебер поднял голову, он уловил во взглядах Байана и его советников тревогу, которой раньше не заметил. Было и еще кое-что — он понял это, в очередной раз взглянув на скудное угощение, которым его встретили. Собачье мясо на золотых блюдах… Аварам грозил голод.

— Я, со своей стороны, хотел бы заключить союз с твоим народом, — Зигебер слегка поклонился юному Хагану.

На мгновение он замолчал, давая переводчику возможность перевести его слова, затем продолжил:

— Я почту за честь подтвердить этот союз, взяв в свое войско отряд твоих всадников, и предлагаю скрепить клятвой договор о том, что наши народы никогда не будут воевать друг с другом — пусть так продолжается и при наших сыновьях. В обмен на это я позволю твоему народу беспрепятственно пересечь мои земли и дам вам сто повозок с мукой, фруктами и овощами, а также тысячу голов крупного скота и столько же баранов.

Зигеберу даже не понадобился переводчик, чтобы понять, с каким восторгом было встречено это предложение. Среди всеобщего ликования, смеха и радостных восклицаний Байан поднялся с места и братски обнял франкского короля.

Десять дней спустя прибыли повозки со съестными припасами, и пленные франки начали готовиться к возвращению. В лагере аваров, полностью утратившим военный вид, стоял привычный беспорядок. Женщины, дети и старики впервые смешались с толпой воинов. Повсюду среди радостного гомона жарились на вертелах бычьи и бараньи туши. Зигульф и его люди столпились вокруг великолепного белого жеребца под седлом искусной работы, к которому крепились и стремена, — это был подарок Хагана своему новому союзнику. Здесь же стояла и повозка, нагруженная коврами, шелками и драгоценными вазами. Когда пришла пора прощаться, юный правитель сам проводил Зигебера к его людям, в сопровождении всего своего двора. Потом он еще раз горячо прижал его к сердцу и, отступив на шаг, произнес какую-то длинную фразу на своем языке. Затем указал широким жестом на свой последний подарок. Это были те самые девушки, с которыми Зигебер принимал ванну.

Лишь с большим трудом король смог объяснить, что у него уже есть жена.

Я бы никогда не подумала, что мне доставит такое удовольствие быть матерью. Сейчас это время кажется мне невероятно далеким, но я знаю, что тогда была счастлива. Впервые за долгое время, может быть за всю мою жизнь, я не испытывала ни страха, ни ненависти, ни печали. Сам не сознавая того, Хильперик поступил мне во благо, когда оставил меня с ребенком ради этой иллюзии благородства, носившей имя Галсуинты. Я покинула Руан, где самая последняя из служанок смеялась у меня за спиной, и поселилась на вилле на берегу Секваны, священной реки, вместе с Уабой и несколькими верными слугами. Теперь меня не беспокоили ни войны, ни предательства, ни заговоры. Я больше никогда в жизни не собиралась заботиться о том, чтобы быть красивой или нравиться мужчинам. Вся наша жизнь была посвящена твоему брату, и мы хохотали, как дурочки, слушая его лепетание. Клянусь, я была бы рада жить такой жизнью до конца своих дней. Мы ходили в лес за лекарственными травами и грибами, порой даже охотились, как мужчины, с луками. Хотя, по правде говоря, добыча была не Бог весть какая. Однажды Уаба выстрелила в кабана — огромного двухлетка. Шкура у него была, как кожаные доспехи, и стрела сломалась. Нам пришлось удирать со всех ног напрямик через чащу, подобрав юбки, — за все те годы мы ни разу так сильно не перепугались и ни разу так сильно не смеялись потом.

Но всему приходит конец. Незадолго до зимы Хильперик возвратился в Руан.