Ржевская дуга генерала Белова - Александр Пинченков Страница 62

Поскольку же речь идет не об одном, а о трех танках, смеем утверждать, что танки стали пригодны не единомоментно, не в одни и те же сутки. Как ни крути, а к 26—27 марта, ко времени отхода партизан из Ельни, один-два беловских танка уже были готовы к боевому использованию. И стояли они как раз там, где на Ельню бы им и пойти — в Волочке! Но не пошли. Как говорится, война — … главное — маневры! Лейтенанту В.М. Кошелеву приоритетней было порадовать генерала П.А. Белова отчетом о готовности танков к боям, чем помочь в Ельне у винзавода М. Степину и трем его не раненным пока боевым товарищам-партизанам.

И вот после этого вернемся к упомянутому выводу В. Гончарова: «…наличие в немецком тылу крупной организованной группировки советских войск с артиллерией и танками (у Белова имелись даже отремонтированные тяжелые KB) не только дезорганизовало коммуникации группы “Центр “, но и отвлекало значительные немецкие силы. Это уже само по себе оправдывало решение на проведение операции без достаточного ее обеспечения, принятое в конце января командованием Западного фронта». Это про дни ельнинской-то операции. Оправдано ли такое «оправдывало» в XXI веке? Конечно. Ведь нынче нет ни Шведовых, ни Степиных, которым было бы что рассказать не видевшим войны, не глядевшим в жерла германским танковым орудиям на ельнинской улочке.

Так что же в действительности? Белов и его «конногвардейцы» свою роль в ельнинских событиях все же («прав» Гончаров!) сыграли — даже не участвуя в них. Но роль эта неславная. Предоставим слово участвовавшему в штурме партизану И.Д. Шведову:

«…мы ждали, когда подойдут танки от беловцев, а подошли тапки немцев, и начался настоящий погром партизан».

Автор вышеприведенного высказывания, Игорь Шведов, в те дни, будучи помощником-секретарем военкома полка им. 24-й годовщины РККА, вел по поручению Г.С. Амирова записи в специальном дневнике (сданном позже Амирову при вылете того в советский тыл), записывал ежечасно все главное из звучавшего в штабе. Так что насчет танков от беловцев — не какой-нибудь уличный слушок. Шведов знал в деталях все чаяния, надежды, распоряжения и договоренности командования полка. Мастерские по восстановлению танков партизанами (Мазово) находились всего в 17 км от аналогичных беловских (Волочек). От партизанских деревень Курвости и Немерзи (тыловой район полка «24-й годовщины РККА») до Волочка и того меньше — 11 км. И те и другие «рыскали» на десятки километров по округе в поисках новых танков, инструмента и деталей. И несколько недель проходит в таком соседстве. Не знать о состоянии дел друг у друга партизанские и беловские ремонтники не могли. Знали. Знали, стало быть, и Гнездилов с Амировым (командование «24-й годовщины РККА»). Приказ на участие в ельнинской операции ими был получен с запозданием, оставалось исполнять. Свои танки из Мазово повести на Ельню не приходилось из-за отсутствия моста на Угре, но иное дело — беловские танки из Волочка: село располагалось прямо на Вяземско-Ельнинском тракте, исстари проложенном вне крупных переправ… Ждали, когда подойдут танки от беловцев… Надеялись на основе добрососедства или уже договорились? Договариваться о привлечении непосредственно к ельнинскому бою кошелевских танков партизанским представителям приходилось, вероятно, уже 23—24 марта. Возможно, существовала еще до того предварительная договоренность — на уровне В.М. Кошелева, но явно никак не генерала В.К. Баранова, учитывая его мартовские наветы на партизанский полк. А лейтенант Кошелев самовольничать вне согласования с ближайшим беловским представителем (генералом!) не мог. Так кем же была предварительная договоренность аннулирована?

Восстанавливал танки, руководя специальной группой, бывший делегат связи 2-й Гв. ТБР лейтенант В.М. Кошелев на основании личного указания командующего корпусом Белова, ему и подчинялся. Ему и должен был доложить о выполнении порученного дела. Но, как говорится, до бога высоко, до царя далеко. Приказывать лейтенанту могли и нашедшиеся поближе представители кавкорпуса. Кроме того, заявки Кошелева на авиационную доставку ^[18] из советского тыла ряда необходимых деталей и технического оборудования могли быть поданы и реализованы лишь при обращении В.М. Кошелева в штадив В.К. Баранова. Так что деятельность Кошелева в любом случае была под контролем кого-либо из офицеров штаба 1-й Гв. КД. По событиям ельнинской операции никого уже не спросишь, что и как. Но факт есть факт: …Кошелева то ли послали, то ли сам он поехал не в Ельню, а рапортовать генералу Белову

Павел Алексеевич Белов: «…три танка …были готовы к боевым действиям. Я поздравил Кошелева с этой победой и назначил его командиром нашего первого танкового взвода».

Славная «победа»! А теперь о тогдашней же непобеде, за которую впереди, в мае 42-го отвечать перед комфронта Амирову и Гнездилову. Итак, Амиров и Гнездилов ждали подхода танков из регулярных частей группы Белова. Предстояло с помощью этих беловских танков сделать последний рывок. Но беловцы не пришли, все обернулось отходом и кровью:

«…начался настоящий погром партизан. У нас погибло 27 или 37 человек, так как у нас все партизаны были в маскировочных халатах, а у лазовцев люди были без халатов и их погибло значительно больше, у них погибло около 300 человек».

Люди погибли из-за отсутствия маскхалатов? Это вторично. А в первую очередь — из-за отсутствия обещанной танковой поддержки в решающий момент штурма. Из-за отсутствия властного контроля над беловскими танкистами в деле обеспечения ельнинской операции со стороны их командования. Жуков виноват? Генерал армии Г.К. Жуков о лейтенанте В.М. Кошелеве как-то мог и не знать. Но не скажешь, что в 1-м Гв. КК не знали о штурме Ельни: приказом еще от 16 марта 1942 г. посланные участвовать в штурме глинковские партизанские батальоны входили в соединение «Дедушка», подчиненное генералу В.К. Баранову, у коего даже самолеты были для связи со штабом корпуса, с П.А. Беловым. Знал и лично Белов, вот из его радиограммы Жукову 26 марта 1942 г., насчет «Дедушки»: «…Весь ли отряд должен действовать на Ельню или частью сил?» Просто заинтересованы те генералы судьбой ельнинской операции были, мягко говоря, слабо. Ведь генерал-майор В.К. Баранов у Дорогобужа «ждал свистка» на выведение дивизии к основным силам корпуса, ко Всходам, Милятину. А генерал-лейтенант П.А. Белов именно в те самые дни в 75 километрах отсюда бесславно штурмовал Угру. У Нового Петрова генеральский бинокль был направлен на юго-восток. Там, за Угрой, за Варшавкой, свои — 50-я армия, Западный фронт…