Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение - Алексей Юрчак Страница 60

Был теплый, славный день. Что-то… и мне надоело сидеть на занятиях. Первой парой был семинар по философии. Я читала «06ломова». Потом был семинар по русскому.

С. говорит:

— Ле-енк! А Ле-енк! Давай Ирину Павловну задвинем? [пропустим семинар, который преподает Ирина Павловна]

— А как ты ее, интересно, задвинешь?

— Мы отпросимся. Мы скажем, что у нас журналистская встреча с секретарем ВЛКСМ НПО им. Козицкого [объединения, выпускающего телевизоры].

Я смеюсь. Это наш вечный предлог, нам лень придумывать другой. С. идет к Ирине Павловне и очень озабоченно говорит:

— Ирина Павловна! У нас через двадцать минут… и т.д.

Я стою с видом покаянным и даже несколько убитым, ясно давая понять, что ни за какие блага в мире я не согласилась бы задвинуть семинар по русскому (мой любимый семинар), но суровая действительность… Какие страшные вещи делает с людьми реализм! Ирина Павловна растрогана (или делает вид). Она говорит:

— Конечно, девочки, идите-идите.

Мы, убитые горем, уходим. Остальные с завистью смотрят на наши спины. Выскочив из здания факультета, мы начинаем буйно веселиться.

— Ну, — говорит С, — куда пойдем жрать? Мы идем в кафе на углу Среднего и 8-й линии.

В реплике «какие страшные вещи делает с людьми реализм» отражается вся неординарность ситуации: преподаватель университета, как и библиотечные начальники, вряд ли бы стала противиться просьбе отпустить студентов, если предлог был сформулирован в терминах авторитетного дискурса — срочный вызов в райком или интервью с секретарем комитета комсомола завода и так далее. Ссылаясь на констатирующий смысл авторитетного дискурса человек получал возможность наделить новыми смыслами время, пространство, отношения, высказывания социалистической системы. Согласно записи в дневнике, на первом семинаре (занятия по марксистско-ленинской философии) Елена игнорировала буквальный смысл авторитетного дискурса, читая вместо этого «Обломова». На втором семинаре она воспользовалась буквальным смыслом авторитетного дискурса для того, чтобы уйти с занятия. И в том и другом случае смысл авторитетного дискурса менялся, и система переживала детерриториализацию.

Демонстрации

Ежегодные демонстрации 1 Мая и 7 Ноября, которые в некоторой степени были малоприятными принудительными обязанностями, одновременно воспринимались как вполне привлекательные праздничные события. Хотя эти ритуалы и были строго структурированы по внешней макроформе, они превратились в большей степени в народные гулянья, чем демонстрацию поддержки буквального смысла партийных лозунгов и решений. Беспрецедентный размах этих пропагандистских мероприятий государства превращал их также и в мощный инструмент по формированию сообществ своих, временных и более стабильных, в которых могли оказаться знакомые и незнакомые люди, марширующие по улицам, несущие транспаранты и лозунги, написанные на авторитетном языке, кричащие «ура» в ответ на призывы, доносящиеся из громкоговорителей, и публично выражающие праздничное настроение. Участвуя в этих мероприятиях, люди воспроизводили свою принадлежность к единой публике, которая возникала благодаря этим лозунгам и транспарантам, но не была напрямую связана с их буквальным смыслом. Наталья ходила на демонстрации, по ее словам, «потому что комсорги и секретари обычно умоляли: “Придите, пожалуйста!” Эти люди были твоими знакомыми, и ты, естественно, шел. А вообще-то, я неплохо проводила время на этих демонстрациях. Было приятно всем вместе поорать ура!» Секретарь комитета комсомола Андрей (см. выше) вспоминает эти мероприятия так:

Демонстрация была еще одним праздником, на котором можно было встретиться с друзьями и знакомыми и вместе повеселиться. Она в общем-то не воспринималась как чисто идеологическое мероприятие….Майская демонстрация обычно проходила в хорошую погоду, когда наконец становилось тепло и солнечно. У всех было отличное настроение. Все приходили хорошо провести время. Было много детей. Дети обожали демонстрации. Представь, ребенку дают в руки три шара и дают немножко понести флаг. Для детей это было удовольствием. На лозунги никто особого внимания не обращал.

Годовщина Октябрьской революции, Первомай и многие другие праздники превратились в массовые ритуалы, в которых вновь форма авторитетных высказываний воспроизводилась, а их смысл изменялся. По случаю этих праздников люди ходили в гости, устраивали праздничные ужины и вечеринки, ели, выпивали, пели песни с родственниками, друзьями и коллегами по работе. Миллионы людей посылали друг другу открытки с праздничными поздравлениями. На открытках были изображены традиционные советские символы — звезды, красные знамена, серпы и молоты, лозунги, портреты Ленина. В открытках люди поздравляли друг друга с праздником, часто используя стандартные фразы авторитетного дискурса («поздравляю Вас с праздником Великого Октября!», «желаю здоровья, счастья и успехов в работе!») и далее, переходя к неавторитетному жанру, пользовались случаем, чтобы поделиться новостями с друзьями и близкими. Главным результатом этих массовых дискурсивных ритуалов, повторяющихся несколько раз в год, было формирование различных сообществ своих, не совпадающих с тем, как авторитетный дискурс описывал «советское общество».

^{Рис. 9. Демонстрация по случаю 60-летия Октябрьской революции. Москва, Красная площадь, 7 ноября 1977 г. © РИА «Новости»/МИА «Россия сегодня»}

^{Рис. 10. Демонстрация в честь 60-летия пионерской организации. Москва, Красная площадь, 19 мая 1982 г. © РИА «Новости»/МИА «Россия сегодня»}

^{Рис. 11. Первомайская демонстрация. Москва, Красная площадь, 1987 г. © РИА «Новости»/МИА «Россия сегодня»}