На пути к Победе - Арсен Мартиросян Страница 60

А в августе 1943 г. (буквально в канун окончания Курской битвы, исход которой был очевиден даже слепому) в канадском городе Квебеке произошла встреча президента США Ф. Рузвельта и премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля, в которой приняли участие представители высшего командования и разведок этих государств. Вниманию собравшихся был представлен один из самых подлых, самых гнусных документов, который когда-либо разрабатывался в высших сферах англосаксонского мира в период Второй мировой войны. Этот документ очень долго был засекречен. На нем стояли устрашающие грифы «Секретно», «Исключено из обычного порядка рассекречивания, 3-я (высшая. — А.М.) степень секретности. Степень пересматривается каждые 12 лет. Не подлежит автоматическому пересмотру». Он долго пребывал под семью замками секретности, мирно полеживая в «Архиве директора УСС в Национальном архиве США». А рассекречен он был только в 1978 г.

Однако, как вы и сами понимаете, советская разведка не без удовольствия, а, главное, исключительно своевременно наплевала на все грифы секретности и прочие ограничения, и тогда же в августе 1943 г. положила на стол Сталину этот документ. А назывался он простенько, но со вкусом — англосаксонским вкусом: Меморандум № 121 или «Стратегия и политика: могут ли Америка и Россия сотрудничать?». Документ был подготовлен УСС и подписан его директором генералом У. Донованом. Его же рукой была начертана следующая приписка: «Напечатать для информации как документ Объединенного комитета начальников штабов». Начинается меморандум с вполне идиотских утверждений якобы в философском духе — а как иначе прикажете расценивать такой пассаж «Стратегия буквально неотделима от политики»!? Да что вы говорите, глубоко неуважаемые янки?! Ну, ведь это надо же, до американцев кое-что дошло к середине XX века!? Однако после такого кретинского «вступления в тему» меморандум провозглашал уже людоедские цели в отношении вернейшего союзника в лице Советского Союза (по традиции в западных документах нашу страну в любом случае называют Россией, вне зависимости от того, какой государственный строй в ней господствует; так же и в этом документе): «Имеется лишь один способ победить Советский Союз только силой: повернуть против него всю мощь все еще сильной Германии»! А для этого надо «…попытаться повернуть против России всю мощь еще непобежденной Германии, все еще управляемой нацистами… Это, вероятно, приведет к завоеванию Советского Союза той самой могущественной и агрессивной Германией… но чтобы не допустить последующего господства Германии над всей мощью Европы, мы вместе с Великобританией будем обязаны после завоевания России Германией взяться еще раз и без помощи России за трудную… задачу нанести поражение Германии»! Вот как прикажете называть тех, кто это написал и тем более рассматривал?! Союзники?! Англосаксы?! «Светочи демократии»?! Нет, историческое д…о, хуже варваров! Вот как их следует называть! И то как минимум…

Понимая всю непреодолимость литературных ограничений при публикации в печати, автор этих строк может позволить себе лишь слегка перефразировать знаменитое выражение выдающегося русского военного разведчика, ученого и геополитика генерала Едрихина (псевдоним Вандам). Если он говорил, что плохо иметь англосакса врагом, но ещё хуже иметь его другом, то, перефразируя его слова, плохо иметь его и врагом, и другом, но во сто крат хуже иметь его союзником! Ну а какие конкретно выражения подберут уважаемые читатели, так это, миль пардон, их суверенное право! Убежден, что не возникнет никаких затруднений с подбором соответствующих, не переводимых ни на один язык мира сочных и выразительных идиоматических выражений!..

Особенно, когда уважаемые читатели узнают еще и о следующем. Во время упоминавшейся выше встречи Рузвельта и Черчилля в Квебеке в августе 1943 г. на их рассмотрение были представлены не только планы операции «Оверлорд» (высадка в Нормандии) и «Нептун» (морская часть «Оверлорда»). Одновременно им был представлен и так называемый «доклад Моргана» — по имени английского генерала Ф. Моргана, возглавлявшего тогда объединенный комитет начальников штабов США и Англии. После его рассмотрения в итоговом документе конференции появился странный параграф, гласивший следующее: «Мы изучили подготовленные штабом генерала Моргана планы высадки на континент при чрезвычайных обстоятельствах (операция „Рэнкин“), приняли к сведению эти планы и дали указание продолжать работу над ними». Как установила советская разведка, речь шла о следующих чрезвычайных обстоятельствах:

— если сопротивление немецких войск будет сильно ослаблено,

— если немцы уйдут из оккупированных стран,

— если Германия безоговорочно капитулирует.

Дальнейшее расследование советской разведки установило, что англо-американские предположения базировались:

— на полученной Алленом Даллесом от своего агента № 151 (он же небезызвестный Бернд Гизевиус) информации о замыслах антигитлеровской оппозиционной группы Бека — Гёрделера по устранению Гитлера, перехвату власти в Германии и сепаратному перемирию с англосаксонскими союзниками;

— на достигнутых во время секретной встречи в Мадриде договоренностях между директором УСС генералом Уильямом Доннованом, главой британской разведки генералом Стюартом Мензисом и главой абвера адмиралом В. Канарисом. Последний, в частности, вновь подтвердил своим визави уже известную им программу действий оппозиции: устранение Гитлера, перемирие на Западе, продолжение войны на Востоке.

Собственно говоря, именно для этого и был разработан план «Операция Рэнкин». Он предусматривал скоординированную с выступлением антигитлеровской оппозиции и устранением Гитлера высадку сильного объединенного десанта англо-американо-канадских войск, который, пользуясь открытием оппозиционерами фронта на Западе, должен был первым ворваться в Германию с тем, чтобы та могла бы спокойно продолжать войну на Востоке. Надо отдать должное «принципиальности» англосаксов — план «Операции Рэнкин» существовал не только на бумаге. Задолго до начала операции «Оверлорд» директивой от 12 февраля 1944 г. главнокомандующему экспедиционными войсками предписывалось: «Независимо от установленной даты вторжения вам надлежит быть готовым в любое время использовать такие благоприятные условия, как отход противника перед вашим фронтом, для того чтобы вторгнуться на континент с теми силами, которые к этому времени будут в вашем распоряжении». Проще говоря, до намеченной операции «Оверлорд», но, самое главное, до вступления в пределы Германии Красной Армии. Коррективы в план «Операция Рэнкин» вносились вплоть до начала операции «Оверлорд» — последняя корректива была внесена 17 мая 1944 г. и касалась Норвегии. Англосаксы до последнего надеялись, что им придётся реализовывать именно план «Операции Рэнкин», а не «Оверлорд». Однако антигитлеровская оппозиция слегка подкачала — покушение на дражайшего фюрера смогла устроить только 20 июля 1944 г., да и то эта судорожная попытка изменить неумолимый ход событий привела лишь к жестокому подавлению антигитлеровского заговора.

Однако благодаря титаническим усилиям выдающегося советского разведчика-нелегала И. А. Ахмерова (а также его соратников) Сталину давно было известно не только о том, что подлые «союзнички» разработали «технологию» вступления англичан и американцев в союз с немецкими генералами или нацистским руководством, но и её суть, заключавшаяся в следующем. Немецкие военные открывают все дороги на Берлин с Запада, а заодно и все остальные города Германии для высадки англо-американских морского десанта и парашютно-десантных войск, а также создадут условия для того, чтобы «союзники» взяли под контроль Варшаву, Прагу, Будапешт, Бухарест, Белград, Софию, Вену. В том и состояла главная цель плана «Рэнкин». То есть речь шла о захвате не только собственно Германии, но и практически всей Восточной Европы, ради установления контроля над которой в качестве пролога к грезившемуся англосаксам их мировому господству — помните ранее многократно повторявшиеся слова Маккиндера о том, что это ключ к мировому господству, — и были спровоцированы последовательно Первая, а затем и Вторая мировые бойни. Для СССР война должна была закончиться где-то на довоенной границе 1941 г., или, даже, на границе 1939-го. В августе 1943 г. был одобрен первый вариант «Рэнкина», а в ноябре — второй, доработанный. Эйзенхауэру, который был назначен командующим операцией «Оверлорд», в феврале 1944-го было дано предписание: если сложатся условия для реализации плана «Рэнкин», — несмотря на любые договоренности с русскими, — выходить из сотрудничества с ними и переключать все силы на него. Однако все это по-англосаксонски подлейшее громадье преступнейших антироссийских планов накрылось соответствующим медным тазом. К тому времени у них кишка была очень даже тонка, чтобы даже пытаться выступить против СССР и Сталина, который зорко наблюдал за всеми шашнями «союзничков» с немцами.