Александр Македонский. Убийство в Вавилоне - Грэм Филлипс Страница 60

Сын македонского аристократа Пердикка был примерно на четыре-пять лет старше Александра. Его, пожалуй, нельзя назвать слишком образцовым солдатом, однако карьера его могла бы считаться едва ли не самой захватывающей среди всех командиров армии Александра. Впервые о нем становится известно как об одном из телохранителей царя Филиппа в момент убийства последнего в октябре 336 г. до н. э. Именно Пердикка убил Павсания, совершившего покушение и пытавшегося скрыться из столицы. Уже отмечалось, что гибель Павсания лишила возможности допросить его и выяснить, действовал ли он в одиночку либо у него были сообщники. Поэтому напрашивается вывод, что если заговор все-таки существовал и в него была вовлечена мать Александра Олимпиада, тогда и Пердикка скорее всего может считаться его участником. В любом случае известно, что Пердикка безоговорочно поддержал претензии Александра на трон, за что практически сразу получил повышение по службе и стал командиром подразделения фаланги.

Первое упоминание об участии Пердикки в боевых действиях относится к весне 335 г. до н. э. Через год после возвышения Александра молодого аристократа отправили в составе армии на подавление восстания в Иллирии. После того как мятежники были разгромлены, Пердикка оказался в Греции, где вместе со своим подразделением участвовал в штурме мятежных Фив в сентябре 334 г. до н. э. А когда Александр переправился в Малую Азию, Пердикка отличился в июне 334 г. до н. э. в битве при Гранине. Он сражался в первых рядах, принимал участие во всех важнейших битвах и дважды получал ранения. Несомненно, он был верным и бесстрашным солдатом и, учитывая его знатное происхождение, вполне мог рассчитывать на то, чтобы дослужиться до высоких чинов. Тем не менее в течение девяти следующих лет ничего подобного не произошло. Причина, возможно, заключалась в том, что по его вине Александр через пару месяцев после Граника едва не потерпел поражение в сражении за Галикарнас. Во время штурма этого важного портового города Пердикка со своим отрядом фалангистов не смог захватить городские стены, причем по совершенно банальной причине. По сообщению Арриана, это произошло просто потому, что его солдаты были мертвецки пьяны. Получается, что, хотя сам Пердикка был храбрым солдатом, командиром он оказался никудышным и потерял контроль за собственными подчиненными в самый ответственный момент.

К счастью для него, особых последствий данное происшествие не имело, и он последовал за Александром в Гордий, где армия провела зиму 334–333 гг. до н. э. Следующие три года Пердикка по-прежнему находился в гуще сражений — дрался на Иссе, осаждал Тир, участвовал в битве при Гавгамелах и во взятии Персеполя. Только летом 330 г. до н. э., когда войско отправилось в Бактрию, он остался в Экбатанах вместе со своим отрядом обеспечивать бесперебойное снабжение основных сил и поддерживать порядок на путях подвоза из Европы. В декабре того же года, после того как Александр казнил Филоту по обвинению в заговоре против его жизни, а заодно приказал убить и отца Филоты Пармениона, Пердикку внезапно назначили командовать всем арьергардом македонской армии. Затем в течение двух следующих лет он не принимал участия в сражениях и только в 328 г. до н. э. присоединился к Александру, когда тот начал боевые действия в Согдиане. После подавления восстания в этой провинции Пердикка отправился с остальной армией в Индию, и там его подразделение прикрывало экспедиционные силы Гефестиона, который, как мы помним, получил задание навести переправу через Инд.

До этого времени Пердикка воевал в пехоте, однако после штурма Сангалы его перевели в кавалерию, где он получил в командование эскадрон. А еще через два месяца, после солдатского мятежа и загадочной смерти Коена, он вновь оказался в пехоте под началом Мелеагра. После того как войско двинулось на юг, Пердикка снова попал в кавалерию (причем одним из первых помощников Гефестиона) и с этой частью армии прошел вдоль западного берега Инда. По сути дела, только теперь можно говорить о том, что Пердикка наконец дождался повышения по службе, которого был лишен после конфуза под Галикарнасом, случившегося девять лет назад. Более того, в следующем году, т. е. в августе 324 г. до н. э., после того как Александр отослал домой Кратера, командовавшего конницей, и назначил на его место Гефестиона, Пердикка стал заместителем лучшего друга Александра. А еще через пару месяцев в связи с внезапной смертью Гефестиона Пердикка неожиданно для всех становится начальником всей македонской конницы. Возвращаясь к теме нашего расследования, можно предположить: если Пердикка был убийцей Александра, тогда смерть Гефестио-на стала ключевым событием, открывшим перед его заместителем целую массу интересных возможностей.

В октябре 324 г. до н. э. Александр отправил свою новую жену Статиру вместе с Мелеагром и его пехотинцами в Вавилон, а основные силы армии направились на север к Экбатанам, где вспыхнуло восстание. Этот город, древняя столица персидских царей и столица Мидии, управлялся наместником Александра Атарепатой — персом, который перешел на сторону македонян после смерти Дария. Собственно, восставших было не очень много, однако они воевали, применяя тактику внезапных набегов, после которых тут же скрывались в горах, поэтому своими силами Атарепата не мог погасить мятеж. А Александр, который три года назад уже имел дело с подобной тактикой противника в Согдиане, сейчас располагал войсками, имевшими опыт действий в горах, и охотно согласился помочь своему ставленнику. По мнению царя, все это представлялось не более чем легкой прогулкой перед его триумфальным возвращением в Вавилон. Однако произошло непредвиденное. Атарепата пригласил Александра на пир в его честь, а после него любимый друг царя Гефестион внезапно почувствовал себя плохо и скоропостижно умер. Сведений о том, что это было за заболевание, до нас не дошло, однако можно предположить, что болезнь оказалась какой-то необычной. В некоторых источниках сообщается, что Гефестион внезапно потерял сознание и был отнесен в свою опочивальню. Там у него, похоже, начались судороги, сопровождавшиеся параличом лицевых нервов. Например, в «Истории..» говорится о том, что «на лице Гефестиона застыла смертельная ухмылка, и хотя он мог поворачивать голову и двигать руками, челюсти его были крепко сжаты — так, что он не мог произнести ни слова».

Неизвестно точно, что убило Гефестиона, однако произошло все чрезвычайно быстро. Юстин сообщает, что он умер в ту же ночь, когда почувствовал себя плохо, тогда как Плутарх указывает, что это произошло «вскоре после начала болезни». Поскольку раньше Гефестион никогда не жаловался на здоровье, его скоропостижная кончина заставила Александра заподозрить, что его друга отравили, поэтому он подверг всех слуг жестокому допросу. А когда лекарь Гефестиона попытался сказать, что симптомы болезни не похожи ни на один из известных ядов, царь впал в бешенство и приказал казнить того за попытку спорить с ним. В конце концов Александру все же пришлось поверить, что его любимый друг умер от естественной болезни, однако произошло это не раньше, чем казнили несколько человек.