Древние боги славян - Станислав Ермаков Страница 6

Есть заслуживающее пристального внимания представление, что восприятие мира человеком в значительной степени обусловлено влиянием конкретных идеологических детерминант — типологических образов, архетипов. Архетипы — сложные элементы нашей психики, передаваемые по наследству и воспроизводящие глубинные символы, облечённые в мифологическую окраску. Причём каждый архетип может представать в сознании в совершенно разных образах, которые, в частности, зависят от культуры, к которой принадлежит человек, и от его личных представлений об окружающем мире.

Теория архетипов в её современном виде была создана основателем аналитической психологии Карлом Густавом Юнгом и устанавливала связь между индивидуальной психикой и коллективным бессознательным: «Психическая структура это то же самое, что <…> я называю „коллективным бессознательным“. Индивидуальная самость есть часть, или фрагмент, или представитель чего-то, что присутствует во всех живых существах проявлением специфического способа психологического поведения, которое варьируется от вида к виду и является врожденным в каждом из его индивидов. Врожденный способ поведения издавна известен под именем инстинкта, а для врожденного способа психического восприятия объектов я предложил термин архетип (Archetypus)» (Jung, 1958).

К. Г. Юнг стремился найти естественнонаучное понимание архетипов и считал их передаваемым по наследству:

«…Архетипы, чья глубочайшая природа недоступна опыту, являются осадками психической деятельности всей линии предков, накопленным опытом органической жизни вообще, миллион раз повторенным и загустевшим в типах. В этих архетипах, таким образом, представлен весь опыт, имевший место на этой планете с первобытных времен» (Там же).

Из этого следует, что для ветвей, восходящих к общим предкам, должны существовать свои варианты архетипов, которые отражаются в мировосприятии потомков.

Согласно работе К. Г. Юнга «Инстинкт и бессознательное», смысл архетипов могут прояснить типологические образы мифологий, ранних форм культуры. Понять одну из них и пытаются авторы в этой книге. Хотя основатель аналитической психологии для пояснения своей теории архетипов сравнивает их с инстинктами, он в полной мере осознаёт и разницу:

«Если инстинкты вынуждают человека вести характерный для людей образ жизни, то архетипы ограничивают возможные способы его восприятия и понимания специфически человеческими рамками. Инстинкты и архетипы, вместе взятые, образуют „коллективное бессознательное“. Я называю его „коллективным“, потому что в отличие от личностного бессознательного оно состоит не из индивидуальных, более или менее уникальных, элементов, а из элементов универсальных и регулярно возникающих. Инстинкт в своей основе является коллективным, т. е. универсально и регулярно возникающим явлением, не имеющим ничего общего с индивидуальностью. В этом качестве архетипы сходны с инстинктами и являются, как и они, коллективным феноменом…

<…> Манера, в которой человек строит внутреннюю картину мира, является, несмотря на все различие деталей, такой же единообразной и регулярно повторяющейся, как его инстинктивные действия. Ранее мы были вынуждены постулировать понятие инстинкта, определяющего или регулирующего наши сознательные действия, точно так же мы должны прибегнуть теперь к понятию фактора, определяющего виды понимания, увязав это понятие с единообразием и регулярностью наших восприятий. Именно этот фактор я называю архетипом или первообразом…

Интуитивную деятельность легче всего наблюдать у первобытных людей. Здесь мы постоянно сталкиваемся с определенными типическими образами и мотивами, лежащими в основе их мифологии. Эти образы являются аутохтонными и возникают со значительным постоянством; повсюду мы обнаруживаем идею волшебной силы или вещества, духов и их деяний, героев и богов, легенды о них. В великих же мировых религиях мы видим совершенство этих образов и в то же время нарастающее их обволакивание рациональными формами… Архетипы являются типичными видами понимания, и где бы мы ни встретились с единообразными и регулярно возникающими формами понимания, мы имеем дело с архетипом, независимо от того, узнаваем или нет его мифологический характер. Коллективное бессознательное состоит из суммы инстинктов и их коррелятов — архетипов. Так же как и инстинктами, любой человек обладает и запасом архетипических образов».

Особо подчеркнём ещё раз: несмотря на то что великие религии доводят некоторые из этих образов до совершенства, гораздо большей подлинностью обладают образы «примитивных», т. е. древнейших, религий!

«Первобытный образ, названный однажды „архетипом“, всегда коллективен, т. е. он по крайней мере общий для целых народов или эпох. По всей вероятности, наиболее важные мифологические мотивы общи всем временам и народам» (Jung, 1958, s. 762–764).

Профессор русской литературы и средневековых исследований Корнельского университета в США С. Сендерович отмечает:

«Момент формулировки теории архетипов в истории психологии, культурологии и антропологии переоценить трудно. Юнгу в теории архетипов удалось сделать очень важный, едва ли не решающий шаг по преодолению пропасти, разделяющей тысячелетия идеалистического и века естественнонаучного подхода к человеку. На почве психологии как естественной науки и тем не менее науки о человеческом духе, предмете, не уловимом физическими приборами, он перекинул фактический мост между идеализмом и реализмом, чье соединение было постулировано немецкой классической философией столетием ранее… Простой и очевидный факт повторяющихся образных мотивов в индивидуальной и культурной жизни человека позволил сделать важный шаг в истории мысли…

Юнг не уставал подчеркивать стихийность, спонтанность появления архетипов они появляются где и когда хотят, а следовательно, и их полную автономность от сознания. Он настаивал на том, что человек находится в их власти до такой степени, какой он себе и представить не может. Особенно современный человек, рациональный и эффективный, далек от понимания того, насколько он находится во власти иррациональных сил. Он в их власти не менее, чем первобытный человек, по отношению к которому он чувствует превосходство, а на самом деле не понимает того, что понимал тот: тот знал, что человек находится во власти потусторонних сил…