Вокруг света под парусами - Михаил Ципоруха Страница 6

Направившись к о. Пасхи, Лисянский решил идти к нему несколько западнее пути французского мореплавателя Маршанда, чтобы обследовать район, где по предположению француза и должен был находиться этот уединенный остров. Увы, никаких признаков земли в указанном Маршандом месте не было.

14 апреля «Нева» все же подошла к о. Пасхи. Не застав там «Надежды», Лисянский решил подождать ее несколько дней, а пока заняться описанием побережья острова. Уделил он внимание и описанию природы острова, быта и нравов его жителей. Со времени открытия острова на нем побывали известные мореплаватели Ж. Лаперуз, Дж. Кук и ряд других. Считается, что никто из них не оставил такого полного описания местных жителей, как это сделал Лисянский.

20 апреля «Нева» направилась к Маркизским островам и встретилась 10 мая у о. Нуку-Хива с «Надеждой», которая пришла туда за три дня до этого. За время пребывания у о. Нуку-Хива Крузенштерн собрал важные географические и этнографические сведения о Вашинггоновых островах, составлявших северную группу архипелага Маркизских островов, и произвел их опись.

Он выяснил, что Вашингтоновы острова открывались пять раз, и каждый мореплаватель называл их по-разному: француз — островами Революции, англичанин — Гергестовыми, американцы — Вашинггоновыми. Крузенштерн считал, что им следует дать такие названия, «под каковыми они известны у природных жителей». Так на географической карте появились острова Нуку-Хива, Уагуга, Уа-Пу, Моту-Ити, Гиау, Хива-Оа и Фату-Хива, и такими сохранились на современных картах.

Едва только бросили с «Надежды» первый якорь у побережья Нуку-Хива, как, по словам Крузенштерна, «вдруг окружили корабль наш несколько сот островитян вплавь, предлагавших нам в мену кокосы, плоды хлебного дерева и бананы. Всего выгоднее могли мы променивать им куски старых пятидюймовых [12,7 см] обручей, которых взято мною в Кронштадте для таких случаев довольное количество. За кусок обруча давали они обыкновенно по пяти кокосов или по три и по четыре плода хлебного дерева Они ценили такой железный кусок весьма дорого, но ножи и топоры были для них еще драгоценнее. Малым куском железного обруча любовались они, как дети, и изъявляли свою радость громким смехом Выменявший такой кусок показывал его другим, около корабля плавающим, с торжествующим видом, гордясь приобретенной драгоценностью. Чрезмерная радость их служит ясным доказательством, что они мало еще имели случаев к получению сего высоко ценимого ими металла. По объявлению Робертса [английский моряк, высаженный на остров с английского купеческого судна взбунтовавшимися матросами. — Авт.], семь лет уже здесь живущего, приходили сюда во все сие время только два малые американские купеческие судна» [3, с 123].

При знакомстве с обычаями и поведением островитян особо поразили русских моряков островитянки. Так, например, при обследовании открытой русскими моряками удобной бухты, названной портом Чичагова, выяснилось, что, по словам Крузенштерна, «женщины отличаются также много от обитающих в Тайо-Гое. Они вообще благообразнее последних, две из них были очень красивы. Мы не видали ни одной совершенно нагой. Все покрывались желтыми шалями. Особенное отличие их состояло в куске белой материи, из которой имели они на голове род тюрбана, сделанного с великим вкусом, что служило им немалым украшением Тело свое намазывают очень крепко кокосовым маслом, что, по-видимому, почитается у них отменным украшением Мы, при встрече нас на берегу порта Чичагова, того не приметили: нетерпеливое любопытство увидеть нас воспрепятствовало, может быть, им тогда показаться в лучшем убранстве. Когда прибыли мы после через несколько часов к [долине] Шегуа, тогда встретили они нас намазанные маслом Руки и уши у них расписаны, даже на губах имели по нескольку полос поперечных. В рассуждении нравственности казались они, однако, не отличнее от соостровитянок своих тайогоеских. Они употребляли всевозможное старание познакомиться короче со своими новыми посетителями. Телодвижения их были весьма убедительны и так выразительны, что всякий удобно мог понимать настоящее их значение. Окружавший народ изъявлял к пантомимной их игре величайшее одобрение, возбуждал их к тому более» [3, с 142].

Запасшись водой, дровами и в возможной степени свежими продуктами (в основном кокосы, плоды хлебного дерева и всего 7 свиней на оба корабля весом каждая менее двух пудов (32 кг, большего количества свиней местные жители несмотря на все просьбы не отдали морякам в обмен на нолей и топоры), корабли 18 мая 1804 г. вышли из залива Тайо-Гое о. Нуку-Хива и направились к Сандвичевым (Гавайским) островам

По пути Крузенштерн решил убедиться в существовании того острова, который видел будто бы Маршанд во время плавания своего от Вашингтоновых островов к северу и о котором Флерье думал, что это был о. Огива-Потто, названный так жителем океанических островов Тупаем, сопровождавшим Дж. Кука в его первом кругосветном плавании. Корабли обследовали весь район, и моряки убедились, что такой остров не существует. Зато было выявлено наличие в этом районе сильного течения к западу, затруднявшее прямое плавание парусных кораблей от островов Вашингтоновых к Сандвичевым.

25 мая корабли вновь пересекли экватор, и моряки убедились в наличии в этом районе сильного западного течения. Крепкий ветер от северо-востока приводил к немалому волнению и большой качке. В то же время увеличилась течь в корпусе, и матросам приходилось при большой жаре серьезно потрудиться для регулярной откачки воды из трюма. Поэтому Крузенштерн очень надеялся пополнить запасы мяса в виде живых свиней, выменяв их у местных жителей Сандвичевых островов.

Корабли подошли к восточному побережью о. Оваги. Островитяне, подплывшие на лодках, не хотели ничего брать на обмен, кроме одного сукна, которого на кораблях не было. Удалось выменять за большую цену только некоторое количество бататов, полдюжины кокосовых орехов и небольшого поросенка. Причем один пожилой островитянин привез для продажи молодую девушку, как считал Крузенштерн, свою дочь, но моряки отказались покупать ее, и старик вроде бы досадовал, что привозил свой товар напрасно.

Затем из-за худой погоды, сопровождаемой дождем и шквалами, островитяне прекратили плавание от берега к кораблям Корабли прошли вдоль побережья острова, но нигде не смогли обменять товары на свежее продовольствие. Островитяне хотели в обмен только суконные плащи. На одной из лодок на «Надежду» высадилась очень нарядная и бесстыдная молодая женщина, которая говорила немного по-английски. Ее пришлось немедленно выпроводить с корабля. Крузенштерн решил прекратить все попытки пополнить запасы свежего продовольствия и быстрее отплыть на Камчатку, а «Нева» через некоторое время направилась к о. Кадьяк в Русской Америке.

Характерно, что при первом же дне безветрия Горнер и Лангсдорф сразу же продолжили научные исследования со спущенной шлюпки. Первый начал определять температуру воды на глубине, второй приступил к отлову морских животных. К большой его радости, ему удалось поймать вид медузы, описанный в третьем кругосветном путешествии Дж. Кука и названный Onisius. Он внимательно осмотрел «сие прекрасное, распещренное животное, — как выразился И. Ф. Крузенштерн, — нельзя сомневаться, чтоб он не издал о нем описания, долженствующего дополнить сообщенное» ранее [3, с 197].