Великие умы России. Том 6. Андрей Чохов - Дмитрий Гутнов Страница 6

Несколько иначе, по-видимому, обстояло дело с изготовлением уникальных по тяжести и размеру колоколов и пушек. Составление сметы и тут было обязательным этапом, но в дополнение к нему требовалось представить модель будущего изделия и (что не менее важно!) модель механизма, который позволит извлечь это изделие из формовочной ямы. Так было, например, при изготовлении мастером Иваном Моториным в 1730 г. Царь-колокола весом в 12 000 пудов.

Четких данных о процессе производства не сохранилось. Тем не менее известно, что формовка пушек, установившаяся в XIV в., – так называемая «медленная формовка», по аналогии с производством колоколов, использовалась сравнительно долго. В ее основу был положен древний способ изготовления колоколов по шаблону, но с горизонтальной осью вращения.

В первую очередь готовили глиняную модель корпуса пушки. На деревянный круглый или граненый сердечник слегка конической формы накладывали соломенный жгут, повторяя приблизительно наружные очертания ствола пушки. Далее формовщик руками наносил слои глины, предварительно просушивая предыдущий слой на воздухе. Первые слои состояли из жирной влажной глины, смешанной с молотым кирпичом, последние – из тонко размолотой жирной глины, смешанной с волосом (шерстью) и конским навозом. Излишек глины срезали кружалом, повторяющим конфигурацию наружной поверхности ствола. На полученную глиняную модель прибивали деревянные модели цапф, закрепляли модели ручек и украшений. Последние изготавливали из смеси воска, сала и толченого древесного угля в специальных гипсовых формах.

Схема медленной горизонтальной формовки пушек.

После получения модели переходили к изготовлению кожуха формы. Для этого модели пушек смазывали разделительным составом, состоящим из сала с растительным маслом. Затем наносили насколько слоев влажной смеси, аналогичной той, которую использовали в последних слоях модели. Каждый слой просушивали на воздухе. И далее на них наносили слои из густой глины до тех пор, пока не получали кожух толщиной от 175 до 300 мм (в зависимости от величины пушки). Затем извлекали модели цапф, а образовавшиеся отверстия заделывали глиной. Сверху на кожух для прочности накладывали железные обручи, продольные полосы и снова железные обручи. Места пересечения поперечных и продольных бандажей скрепляли проволокой. После этого форму просушивали на козлах, разжигая под ней огонь. Высушенную форму снимали с козел, выбивали из модели сердечник, который и тянул за собой соломенный жгут, вследствие чего его можно было легко извлечь из модели.

Форму с оставшейся в ней глиняной рубашкой модели ставили вертикально в яму на железные подкладки и разводили огонь внутри ствола, чтобы растопить разделительный слой между кожухом (формой) и рубашкой модели, а также выплавить восковые модели ручек и украшений.

Оставшаяся глиняная рубашка модели от прогрева становилась хрупкой, и ее легко можно было удалить. Чтобы облегчить удаление рубашки, особенно из формы пушек малых калибров, на ней при изготовлении модели вырезали по винтовой линии пазик глубиной до соломенного жгута, затем пазик заливали канифолью или смолой. Таким образом, после удаления (разрушения) глиняной модели оставалась литейная форма для ствола пушки с отпечатками на внутренней поверхности всех украшении, надписей и т. п.

Стержень для формы пушки изготавливали так же, как и модель, с той разницей, что сердечником служил железный прут, а вместо соломенного жгута брали пеньковую веревку. Шаблон, по которому вытачивали стержень, имел конфигурацию внутреннего канала пушки.

Затем литейную форму разбирали, устанавливали внутри стержень, раскрепляя его специальными приспособлениями – жеребейками, собирали вновь, прикрепляли к форме ствола форму для казенной части.

Собранную форму ставили вертикально в заливочную яму казенной частью вниз. Пространство вокруг формы забивали сухой землей и на ней делали литпиковую чашу, из которой металл поступал в литейную форму. Заливку форм, как и для всех других крупных отливок, выполняли непосредственно из печи по каналам в полу литейной. Описанная технология использовалась в XV–XVII вв. для изготовления бронзовых пушек как на Западе, так и в Московской Руси.

Формовка таких огромных орудий, как Царь-пушка, очевидно, велась в литейной яме, находившейся вблизи от плавильной печи. Она отливалась, безусловно, в вертикальном положении, дулом вниз, по аналогии с отливкой колоколов.

После отливки пушка высверливалась, очищалась. Сделанные на ней надписи и украшения («травы») должны были быть «высечены и росконфарены». Все это требовало продолжительного времени. В XVI–XVII вв. средний срок изготовления больших «именных» пушек составлял год, а то и два. Любопытно также и то обстоятельство, что из-за трудностей транспортировки больших орудий часто мастера Пушечного двора вместе с сотрудниками выезжали на место, куда предполагалось установить будущее орудие, и организовывали производственный процесс там. Например, когда при большом пожаре в Псковском кремле в 1698 г. была повреждена и требовала переливки Большая Раномыжская пищаль, в Псков был командирован известный московский литейщик Яков Осипов, который на месте, как сейчас говорят, с нуля организовал необходимый технологический процесс – изготовления формовочной ямы, печей, моделей, форм и пр.

Лафет тяжелого орудия XVII в.

В связи со всем сказанным следует подчеркнуть, что описанный выше способ «медленной формовки» в условиях постоянно растущей потребности в орудиях имел свои негативные стороны. Так, изготовление для каждой отливки разовой, уничтожаемой глиняной модели было явно нерационально, особенно после повсеместно проведенной в мире к концу XVII в. стандартизации размеров пушек одинакового калибра. Трудоемким был и процесс получения слоеной формы из глины. Технологический переворот в этой области осуществил уже в XVIII в. известный французский ученый, инженер и политический деятель Гаспар Монж, автор способа так называемого быстрого литья пушек. Однако это выходит за рамки рассматриваемого нами периода XVI–XVII вв. и мы эти сюжеты рассматривать не будем.

Макет лафета XVII в.

Здесь же отметим, что в отсутствие более дешевого и технологичного процесса изготовления орудийных стволов, особенно к середине XVII в., по мере роста потребности в них, полковые пушки и вестовые колокола стали отливать по нескольку штук в одной формовочной яме. При этом декорироваться они могли разным образом. Сам процесс отливки носил торжественный и отчасти публичный характер. Несмотря на то, что все подготовительные работы к отливке и саму ее делал мастер, которому были заказаны пушки и его ученики, при самой отливке присутствовали и другие мастера со своими подмастерьями. В особо торжественных случаях (особенно при изготовлении больших колоколов) отливку предварял молебен. На нем также присутствовали и приглашенные гости, которые затем на последующий процесс изготовления не допускались.