Третий рейх: символы злодейства. История нацизма в Германии. 1933-1945 - Йонас Лессер Страница 6

Профессор Маллер говорит, что Иисус проповедовал простые этические и апокалипсические Евангелия в духе вполне пророческой традиции. Он сам никогда не говорил о своем происхождении от Давида, о чем рассказывали Лука и Матфей. Иисус учил, что человек может заслужить Царствие Небесное «своими собственными усилиями», покаянием и праведностью. Его можно было бы считать одним из еврейских пророков, если бы Павел слишком вольно не обошелся с Законом (Торой). Именно Павел ответствен за насильственный разрыв с иудаизмом. Когда иудеи и христиане разошлись, христиане взяли с собой и Ветхий Завет, утверждая, что никакой добродетели не осталось в иудаизме. Только христиане были отныне избранными; евреи же стали хуже язычников, потому что отвергли Христа. По прошествии некоторого времени церковь сделала Иисуса равным Богу и учила, что спасение возможно только через Христа. Ответственность за все это лежит на Павле. Он принес в жертву исторического Иисуса, о котором знал только по слухам. Новым учением о Христе как искупителе, который искупил грехи всех людей от грехопадения Адама, он заложил основу ортодоксального христианства. Павел изуродовал Евангелие Христа так же, как в наше время Ленин изуродовал евангелие Маркса.

Так как ни еврейские пророки, ни Иисус не тронули древний миф об Эдемском саде, Павел ввел в христианство понятие первородного греха. Он стал первым в долгой череде христианских святых, душевно страдавших болезненным страхом половых отношений. Павел учил о дуализме плоти и духа, которого не было в учении Христа. Христианская доктрина настаивает на непримиримом антагонизме плоти и духа. Павел, кроме того, беспощадно порицает Закон, как бесполезный и устаревший, противопоставляя рабство тех, кто живет по Закону, свободе тех, кто верует в Иисуса. Павел верил в то, что Иисус своей смертью на кресте искупил грехи человечества. Это противоречило учению иудаизма о том, что искупление и последующее спасение достигается соблюдением Закона. Павел повинен в преднамеренном извращении значения и смысла Закона.

Профессор Маллер обвиняет Павла в создании еще одной доктрины, имевшей катастрофические последствия для всей европейской истории. Он автор текста, который стал, вероятно, самым сильным аргументом в пользу монархической власти. «Всякая власть освящена Богом. Тот, кто сопротивляется власти, сопротивляется установлениям Бога; прокляты будут сопротивляющиеся». Стоит лишь бегло ознакомиться с историей Европы, чтобы увидеть последствия этого учения о власти.

Как напоминает нам преподобный Паркс, церковь с самого начала «особо выделяла все отрывки из пророчеств, где говорится о мятежности детей Израиля, и с удовольствием смаковала цитаты, в которых пророки предсказывали разрушение Израиля». Еврейский ученый Сесил Рот говорит, что евреи восстали против варварского правления римлян и руководители восстания либо пали с мечом в руке, либо предстали перед беспощадным судом римских завоевателей. Но очень скоро после разрушения Иерусалима христианские богословы принялись усиленно преувеличивать этот урок. Евреи, еще недавно совершившие самое ужасное из преступлений, теперь понесли свое наказание. Профессор Ф.В. Фёрстер, один из достойнейших современных немцев, говорит: «Веспасиан приказал своему сыну Титу разрушить, наконец, город, так как он был единственной силой, все еще сопротивлявшейся власти мировой империи Рима». «Триумфальная арка, воздвигнутая в Риме в честь Тита в благодарность за подчинение еврейского народа и разрушение Иерусалима, – это памятник героизму Израиля». Профессор Маллер цитирует раввина Иоханана бен Заккаи, живого свидетеля разрушения Иерусалима: «Отныне у евреев останется только Всемогущий и его Закон, но и этого достаточно». Маллер добавляет: «Уникальная слава иудаизма состоит в том, что этого оказалось недостаточно и в том, что евреям предстояли новые испытания, еще более тяжкие, чем мог предвидеть бен Заккаи». Преподобный Паркс утверждает, что раввин Иоханан бен Заккаи «сделал из Торы основу выживания», и добавляет: «Нет более печального, более трогательного суждения о разрушении храма, чем слова этого жившего в третьем веке раввина о том, что после разрушения храма закрылись ворота молитвы, но навсегда открылись ворота слез».