Кто такая Айн Рэнд? - Антон Вильгоцкий Страница 6

«Города растут как леса, расползаются как сорняки. Но Петроград не рос. Он явился в окончательном совершенстве. Петроград не ведает природы. Это творение человеческих рук. Природе свойственно ошибаться и рисковать, она смешивает цвета и не имеет представления о прямых линиях. Петроград был создан человеком, который знал, чего хотел. Величие Петрограда осталось незапятнанным, а убожество – ничем не смягченным. Его линии, ровные и четкие, – свидетельство упорного стремления человека к совершенству.

Города растут вместе со своими жителями, борются за первенство среди других городов, медленно поднимаясь по лестнице времени. Петроград не поднимался. Он явился, чтобы стоять на высоте, чтобы повелевать. Еще не был заложен первый камень, а город уже стал столицей. Это монумент силе человеческого духа.

Люди мало знают о человеческом духе. Они – всего лишь родовое понятие, часть природы. Человек же – это слово, у которого нет множественного числа. Петроград был создан не людьми, но человеком. О нем не сложено ни легенд, ни сказок; он не воспевается в фольклоре; он не прославляется в безымянных песнях на бесчисленных дорогах России. Этот город стоит особняком, надменный, пугающий, неприступный. Через его гранитные ворота не проходил ни один паломник. Эти ворота никогда не распахивались навстречу кротким, убогим и уродливым, как ворота гостеприимной Москвы. Петрограду не нужна душа, у него есть разум.

И может быть, это не просто совпадение, что в русском языке о Москве говорят “она”, а о Петрограде – “он”.

И может быть, это не просто совпадение, что те, кто от имени народа захватил власть, перенесли свою столицу из холодного и надменного города-аристократа в добрую и смиренную Москву».

Но революция изменила этот великий город. Годы спустя Алиса опишет в своей прозе также и горькое разочарование, сопутствовавшее возвращению ее семьи в Петроград: «В их новом доме не было парадного входа. Не было электрических коммуникаций. Водопровод был сломан, и им приходилось таскать воду в ведрах с нижнего этажа». Пленительная роскошь и высокая культура прежней жизни растворились в пелене дней. Вместо серебряных ложек с монограммами приходилось пользоваться оловянными. Когда приходили гости, хозяйки могли предложить им только такие сомнительные угощения, как печенье из картофельной кожуры и чай с сахариновыми таблетками вместо сахара.

Во время НЭПа Зиновий смог вновь ненадолго открыть свой магазин, став участником аптечного кооператива, но потом собственность в очередной раз была конфискована. После этого удара Розенбаум отказался работать. Алиса восхищалась принципами своего отца. С ее точки зрения его поступок был продиктован не саморазрушением, а, напротив, инстинктом самосохранения. Отказ работать на эксплуататорскую государственную машину стал одним из основополагающих мотивов ее последнего романа, «Атлант расправил плечи». Однако в тяжелую годину подобные принципы только усложняют жизнь. Анна Борисовна нашла работу учительницы иностранных языков и стала, таким образом, главной добытчицей в семье. Но ее учительской зарплаты не хватало для того, чтобы прокормить сразу пятерых – и Розенбаумы начали голодать. Даже имея деньги, было трудно прокормиться – поскольку с 1921 по 1922 год в России стоял голод, приведший к гибели пяти миллионов человек. Еда выдавалась по карточкам – и список доступных продуктов был весьма скуден. Основу семейной диеты составляли просо, желуди и жидкая каша.

Алиса надолго запомнила эти темные годы. Уже живя в Америке, она рассказывала своим друзьям, как оборачивала ступни газетами вместо обуви, и как выпрашивала у матери последнюю сухую горошину, чтобы утолить голод.

Но даже в этих жестких условиях Розенбаумы продолжали ценить образование и культуру Алису, бывшую теперь студенткой университета, работать не заставляли. Она полюбила мюзиклы и оперетты, и все свободные деньги тратила на походы в театр.

Трудности, которые пережила ее семья, привели к тому, что Алиса сохраняла стойкое недоверие по отношению к пламенным речам революционных политиков. Но именно революция значительно облегчила ей поступление в университет. Большевики сделали политику приема в высшие учебные заведения более либеральной, что привело к наплыву новых студентов – в том числе, женщин и евреев, которым ранее поступление было запрещено. Алиса была в числе одной из первых российских женщин, поступивших в университет. Впрочем, у этих свобод имелась и обратная сторона: большевики увольняли контрреволюционно настроенных преподавателей, держали в страхе тех, кто остался, и ввели марксистские курсы политической экономии и исторического материализма. Вскоре антикоммунисты – как студенты, так и профессора – начали бесследно пропадать. Понимая, какого рода опасности могут ей угрожать, Алиса Розенбаум тщательно контролировала каждое произнесенное ею слово.

Училась она в Петроградском Государственном университете на факультете социальной педагогики, с углубленным изучением истории. Именно там Алиса познакомилась с философскими трудами Аристотеля и Платона, которые оказали серьезное влияние на формирование ее взглядов на политику и государство. Также она много времени проводила за изучением произведений Фридриха Ницше. Будущая Айн Рэнд свободно читала на французском и немецком, а ее любимыми авторами стали Виктор Гюго, Эдмон Ростан, Фридрих Шиллер и Федор Достоевский.

Огромное влияние на нее в студенческие годы оказал профессор Николай Онуфриевич Лосский – преподаватель философии в Петроградском университете. Их отношения имеют первостепенное историческое значение, поскольку, вероятно, именно Лосский был тем человеком, который впервые познакомил Рэнд с диалектическими методами анализа.

В зрелые годы Рэнд мало читала философской литературы. Но во время учебы в университете ей приходилось досконально изучать множество философских текстов. Весьма вероятно, что ни в один из других периодов своей жизни Рэнд не читала столько литературы и философии, сколько во время получения образования в России. Таким образом, нельзя сбрасывать со счетов влияния Лосского – будучи ее первым учителем философии, именно он заронил первые зерна в почву, на которой впоследствии выросла всеобъемлющая и многогранная концепция объективизма. На своих лекциях Лосский предоставлял студентам широчайший методологический инструментарий, при помощи которого можно было анализировать вклад, сделанный важнейшими мыслителями в историю интеллектуальных достижений человечества. Рэнд вспоминала, что именно Лосский познакомил ее с трудами Платона и Аристотеля. Поскольку второго из этих философов она называла своим философским прародителем, это первое столкновение с его работами имело первостепенное значение для ее интеллектуального развития. Вполне возможно также, что ее интерпретация философии Аристотеля брала свое начало в видении Николая Лосского.

Незадолго до окончания университета Алиса была отчислена вместе с группой других студентов, которые, как и она, имели буржуазное происхождение. Однако после того, как группа посетивших университетский городок зарубежных ученых, возмутилась этому факту, ее и всех остальных исключенных студентов восстановили, чтобы они могли закончить образование.

Однако Алиса скептически относилось к полученному в университете образованию, сверху донизу пронизанному марксистскими влияниями. Коммунисты установили очень жесткий контроль за преподавателями и студентами, отслеживая контрреволюционные настроения. Самое невинное высказывание могло быть подвергнуто тщательному анализу и подвести сделавшего его человека под обвинение в антисоветской пропаганде. Даже история была переписана и отредактирована таким образом, чтобы служить во славу большевизма. Годы спустя Айн Рэнд называла себя крупным экспертом в области пропаганды, ссылаясь на то, что она «училась у профессионалов».